Положение, в котором оказывается Сэра, выходит отличным. Оно выходит беспроигрышным. Безопасным.
Оно, гарлок подери, выходит без-на-деж-ным.
Это Сэра понимает сразу же после того, как орлейская графиня не может её скинуть.
Боевая дислокация на данный момент красноречиво указывала на вечный мат — Сэра ни за что добровольно не слезет со спины гости притащившейся прямо из Орлея (нахер она тут вообще нужна, только сплетни распускать), потому что как только она покинет свой пост, та доберется до чего-нибудь тяжёлого (а то и вообще побежит жаловаться — впрочем жаловаться и так побежит, но хотя бы попозже), а попробуй сделать что-то противнику, если ты сидишь у него на спине, играясь в лошадку, а выдавливать глаза в твои планы не входит?
Свидетели честно ржали: кое-кто, типа Глыбы из «Быков», откровенно, не стесняясь, а кое-кто, типа тех двух стражников, только в латунную перчатку, практически безупречно делая вид, что сами они слепоглухонемые, и на страже стоят только исключительно по доброте Инквизитора, в великой милости своей принимающей на службу даже калек. Вивьен с азартом зрительницы петушиных боев даже не думала скрывать, что занята она отнюдь не солнечными ваннами; что наводило Сэру на мысль, что вот этого-то графинька ей точно не простит.   
И это графиня еще не видела, как её гордость — золотые косы — до этого подпалило свечным пламенем! На такой эффект Лютик, вначале потянувшаяся просто за канделябром, не рассчитывала, но вышел он эффектным, ничего не скажешь.
Ну ладно, одним врагом больше. Подумаешь! - задумчиво она кладет подбородок на макушку графиньки и мгновенно об этом жалеет — та так мотает головой, что у Сэры только зубы клацают.
Графиня несколько прерывается от собственного ора, зова на помощь то стражи, то Вестницы, то самой Императрицы, обещанию кар божественных и земных, слепоту, облысение и замужество аж с самой Флемет, и интересуется, что она вообще творит. Рыжая Дженни на секунду задумывается — а действительно, что она творит-то? Вообще последняя часто слышала в свой адрес этот вопрос, но редко когда могла на него ответить.
- Я... эээ...
«Дерусь»? Ну, в данный момент это было бы совсем уж откровенной ложью. Настолько откровенной, что даже Сэре бы не удалось не покраснеть и не устыдиться.
- Спасаюсь! - наконец она соображает. - Мне сверху видно все, ты так и знай!
Впрочем, уже через пару секунд вопрос теряет некоторую долю актуальности, а ситуация из безнадежной становится откровенно экстремальной — задние ряды зрителей колышутся и в импровизированный «ринг» выходит мать Жизель.
Перед последней становится даже несколько стыдно.
- Демон, - только и успевает высказаться Сэра, разжимая объятья и вновь обретая под своими ногами твердь.
...В общем, короче, сидит сейчас Сэра смирненько и делает вид, что она тут вообще не причем, что твой нахулиганивший щенок, а судя по скептическому виду амбассадора Инквизиции видно, что та ни на грош не верит. И вообще, не против запить. Или курить начать. Эльфийский корень, к примеру.
И это Сэре еще повезло, что Инкви с гинералом Напрягом куда-то там свалили по своим особо важным срочным делам, а тайный канцлер лишь рассеянно посоветовал на следующий раз парочку неплохих ядов!
- Графиня де Фирмин упала, - мрачно бурчит Сэра. - У меня тому семь свидетелей, включая Вивьен и Варрика.   
Кстати о свидетелях...
- Ну а потом я об неё запнулась и случайно упала той на спину. А здесь — мать Жизель.

- Ну может просто упала несколько раз, - мрачно пробормотала она, упорно разглядывая чернильное пятно на столе у Жозефины. Последнее очертаниями было похоже на Антиву, у которой оттяпали Тревизо — прямо так и хотелось пририсовать обратно.
Восхищенная — и не особо пытавшаяся скрывать это — Вивьен охотно насплетничала, что эту самую графиню де Фирмин как-то удаляли от двора; и гвардейцам пришлось буквально заталкивать скандалящую графиньку в карету, а та совсем не по-графски крыла стражников отборной руганью и пиналась, что твоя наголопа, щедро отсыпав им синяков на прощание и оставив одного из них в сомнениях о способности иметь наследников.
Лютик предполагала, что чародейка просто приукрашивает от восторга после такой развлекшей её сцены, но в умениях этой дурацкой де Фирмин говорить гадости совершенно не сомневалась. Благо сама на себе это проверила: сначала с безупречных губок леди срываются обидные слова про эльфиек, Инквизицию и сомнений насчет рассудка Вестницы, приголубливающей всякий сброд. Потом в глазах темнеет, а потом....
...а потом ты обнаруживаешь себя на её спине, с дурацким подсвечником в руках, упоенно пинающей эту графиньку ногами и играющейся, как дети бедняков, в лошадку.
О том, как била ту подсвечником, Сэра без вранья не помнила — эту часть воспоминаний скрывала сплошная багровая пелена чистейшей ярости, но в рассказе Варрика Лютик, якобы, выглядела, как героиня древней легенды, повергающая отвратительное чудовище — там было что-то про сверкающие эльфийские глаза, карающую длань и праведный гнев, так что Рыжей Дженни стало даже чуточку жаль, что она не запомнила себя в столь ответственный момент.
Ну, хоть с пинками душу отвела.
Сэра, не удержавшись, с интересом подняла бровь. Интересно, леди Жеманница реально считает, что у неё есть, ну хоть где-то, воспитанность? И из какого места Сэра должна её достать? Не, у неё, конечно, есть предложение, но вряд ли их Жозефина имела именно то место ввиду.
- Ну так и я не воспитанный человек, - хмыкнула она. - И как вы это представляете? Ну уж, графиня, блин, извините?
Тьху! Это выканье их дипломатши, с непроизносимым приличными разумными мудрёным названием как-то там на «а», корифеево заразно! Бееее, мерзость.