[nick]Таарлок[/nick][status]numbers and swords[/status][icon]https://funkyimg.com/i/2YZHb.jpg[/icon][LZ]Тал-васгот, 51 год. Наёмник Вало-Кас. Контрактник и правая рука Шокракар. [/LZ]

Солнечный свет пробивался сквозь густо зеленеющую крону венадаля, согревая и оживляя центральную площадь эльфинажа яркими пятнами. Лето отогревало холодный каменный Киркволл после промозглой сырой весны, и теперь на солнцепёке было даже жарко. 

  Эльфинаж снова жил. 
  Стучали молотки, зудели пилы, тут и там раздавалась рабочая перекличка - Вало-Кас всё ещё ремонтировали и отстраивали свои новые дома, а в воздухе тянуло дымком и чем-то аппетитным: это опоясанный застиранным фартуком Абан в своей новенькой харчевне готовил огромный котёл ароматного масляного супа на нажьем бульоне. У дверей харчевни (Абан назвал её "Пузатый Кабан") словно маленькие стервятники крутились  дети - не меньше дюжины. Раньше среди них были лишь созерцатели, но теперь детского поголовья прибавилось: семеро серокожих мальков тоже ожидали, что им перепадёт от добряка-Абана лакомый кусочек. Все они знали, что здоровяк не имеет иммунитета к трогательным детским глазёнкам, а потому соревновались в убедительности своих ангельских рожиц, попрошайничая лакомства, которые Абан прятал в широком нагрудном кармане своего фартука. Детского ума, впрочем, хватало и на то, чтобы один из них - маленький десятилетний гном с рыжими спутанными волосами - стоял на стрёме, выглядывая, не появится ли на горизонте Иссала. Потому что по правилам, время полдника ещё не наступило, а потому и делать им здесь было нечего.
  Кроме "Пузатого кабана" в эльфинаже появилась своя лечебница, которую Каарис обсутроил в своём узком домишке на три комнаты: здесь он принимал своих пациентов - двуручников бесплатно, а остальных киркволльцев - за звонкую монету. Впрочем, брал он меньше любого другого знахаря в Нижнем, поэтому клиентуры (коли она была достаточно смела или отчаянна, чтобы доверить своё здоровье белому великану) хватало. Естественно, магический дар Каарис демонстрировал лишь коллегам-наёмникам, а других лечил настойками, припарками и мазями. Напротив лечебницы в закутке строилась новенькая кузница Сата-каса - огромный тал-васгот выторговал у гномов-наземников из Нижнего кое-какое оборудование и вскоре собирался вернуться к своему старому ремеслу. А дальше - рядом с домиком, в котором некогда жила подруга наместника Тетраса Мерриль - ютилась школа, в которой Иссала занималась с эльфинажной детворой. 

  Можно было смело сказать, что эльфинаж преобразился. Шокракар, которая много лет откладывала деньги на то заветное время, когда её люди наконец обретут свой дом, не пожалела средств на отстройку нового жилища. Теперь у каждого двуручника как минимум была своя лачужка - пусть зачастую всего на одну-две комнаты. Большая часть квартала всё ещё пустовала, потому что два с лишним десятка наёмников не могли всё занять, но постепенно жилища находили своих хозяев. Теперь раз в месяц Вало-Кас должны были выходить на связь с вольными васготами и тал-васготами, предлагая самым уязвимым из них (в основном детям, их матерям и старикам) присоединиться к новому поселению. Шокракар велела приводить своих собратьев небольшими группами, чтобы пуганные войной с кунари киркволльцы не решили, что назревает ещё одно нашествие рогатых, но и так, чтобы серых в эльфинаже было чуть больше, чем представителей других рас.  
  Кроме серокожих в эльфинаже ещё осталось несколько эльфов, которые по своим причинам всё-таки не ушли в повальную миграцию на зов Ужасного Волка, но их можно было сосчитать на пальцах рук. И Шокракар настояла на том, что в эльфинаже должны жить представители всех рас, и не потому, что была особенно добра и великодушна.
  Шокракар боялась. 
  Что, если случится какая-нибудь дрянь, и горожане решат припомнить серокожим тридцать восьмой год? Что, если они придут с вилами и факелами, чтобы сжечь населённый тал-васготами и васготами эльфинаж? Или кунари вновь попробуют потравить всех саар-камеком? Это место стало им домом, но могло превратиться и в смертельную ловушку. Разбавив серое население гномами, эльфами и людьми, Шокракар надеялась избежать сценария, который, увы, наблюдала в своей жизни не раз. Кроме того, интеграция в киркволльское общество должна пойти чуть быстрее, ведь последнее, чего хотела капитан двуручников - это занять место изолированных козлов отпущения, которыми были эльфы. 

  По началу, конечно, желающих соседствовать с серокожими нашлось не много, и единственными, кто решался на переселение были несколько нищенствующих обитателей Клоаки, для которых это место по сравнению со зловонными катакомбами казалось неслыханно роскошным. Однако с нашествием кунари на материк дело приобрело иной оборот. Когда Ансбург и Старкхевен, переполненные бегущими от войны ривейнскими и антиванскими беженцами, начали запирать свои границы, имиграционная волна достигла - хоть и в последнюю очередь - укрывшийся за Виммаркскими горами Киркволл. Авелин обратила свой взор на Шокракар, и так ответила: надо так надо. Но взамен попросила, чтобы стражи Авелин вместе с её мечами денно и нощно несли свой дозор на улицах эльфинажа, а ворота, которые прежде запирались каждую ночь, больше не запирали. 
  Народу в эльфинаже стало чуть побольше, но пока обходилось без крупных проблем, и во многом, конечно, то была заслуга Наместника Тетраса: если бы не Варрик, серокожие никогда не сумели бы занять своё место в Городе Цепей. Таарлок, заваленный работой, с управлением справлялся, но без Шокракар ему приходилось туго. Прежде его работа ограничивалась контрактами и выплатой жалованья, а теперь к этому прибавилась ежедневная суета с обходами эльфинажа, застройкой, расчётом ресурсов и контролем новоприбывших поселенцев. А так как Иссала была одной из немногих грамотных в их коллективе, частью работы он стал делиться с ней, и дел у бывшей жрицы тоже прибавилось.

- Иссала? - чуть сиплый детский голос донёсся до женщины прежде, чем взору её предстала девчонка, выглядывающая из-за кучи спиленных балок: коротенькая васготка с двумя только прорезавшимися рожками - один из них ей уже сломали бандиты, решившие, что косситские рога пойдут на чёрном рынке по хорошей цене. Волосы у неё были чернющие, короткие и лохматой чёлкой падали на большие жёлтые глаза. Её звали Немо, и она жила в эльфинаже уже почти месяц. Первое время она совсем не разговаривала и смотрела на новых соплеменников затравлено, но совсем недавно стала чуть смелее. - Тебя Таарлок зовёт, он в гостевом доме. Там четверо новеньких.

Отредактировано Шокракар (2020-04-04 19:04:42)

[nick]Таарлок[/nick][status]numbers and swords[/status][icon]https://funkyimg.com/i/2YZHb.jpg[/icon][LZ]Тал-васгот, 51 год. Наёмник Вало-Кас. Контрактник и правая рука Шокракар. [/LZ]

  Немо, привыкшая сутулиться и прятать лицо, одеревенела и втянула голову в плечи, стоило рукам Иссалы к ней прикоснуться. Однако мягкие прикосновения гребня к волосам постепенно заставляют её расслабиться, и вскоре она уже с ребяческой ловкостью бежит обратно - к своим. Главное, чтобы её за ябеду не приняли, а послушаются ли слов их воспитательницы остальные дети - уже третье дело. 

  По правде говоря, Таарлок был очень рад появлению в их рядах Иссалы. Конечно, их банде серожопых оторв можно было доверить как осаду небольшого замка, так и открытый бой с маленькой армией, но вот работу с бумагами всучать в их грубые наёмничьи руки было категорически нельзя. Исполнительная и трудолюбивая Иссала же, напротив, справлялась с документальной волокитой прекрасно, была грамотна, умела аккуратно организовывать информацию и составлять полезные списки, и очень скоро Таарлок перестал дважды перепроверять доставленную ею информацию. Кроме того дважды в неделю поверх прочей работы к Иссале приходили неграмотные двуручники, которых Таарлок заставлял зубрить простейшую арифметику да чтение и письмо на торговом. Единственным, кто действительно был рад этим урокам к всеобщему удивлению являлся Абан, остальным же великовозрастным наёмникам закорючки на листах дешёвого древесного пергамента давались с большим трудом. 
  Когда Иссала вошла в Большой Дом, чистый, обставленный в минималистичном солдатском духе, но не лишённый некоторых элементов декора: например, огромного герба Вало-Кас, висящего на стене - белый рогатый череп на чёрном поле, к фону которого теперь прибавилась багровая киркволльская вязь. Таарлок стоял, скрестив руки на могучей груди, возвышаясь над четырьмя новенькими, а напротив него за чёрной шторой, разделяющей приёмный зал надвое, был ещё кто-то. 

- Перед воротами снова растёт толпа, - Иссала могла узнать голос капитана Авелин. - Пока что у нас получается принимать людей - прошедшая лихорадка освободила немало мест. Но если война не прекратится...
- Война прекратится, - отрезал глубокий бас, и он, возможно, тоже мог показаться воспитательнице Вало-Кас смутно знакомым. - Священный Поход уже не раз обрубал попытки кунари распространить свою заразу по Тедасу, и эта попытка - не исключение...
- А, Иссала, - услышав голос женщины, Таарлок обернулся и поманил её рукой. И теперь учительница могла разглядеть всех присутствующих: капитан стражи стояла у грубо вырубленного окна, и солнечный свет золотил её короткие ярко-рыжие волосы. Она коротко поздоровалась с привычной ей сдержанной серьёзностью, но удивительно мягким голосом: 
- Здравствуй, Иссала. 
 
  Тот, кто стоял рядом с Авелин был гораздо выше её. Огромного роста мужчина, человек с лицом, словно вытесанным из камня и пшенично-белым ёршиком по-солдатски остриженных волос. Его плечи укрывал тёмно-коричневый плащ, но из-под бортов было видно, насколько добротным и дорогим был его сильверитовый доспех, украшенный золотыми львами. 
  Леон де Гарро, Золотой Лев Императрицы Орлейской был здесь, собственной персоной. А подле него стояли трое тал-васготов, которые в тот далёкий день, когда сгорела деревня Старика, ушли вслед за орлейцем в качестве наказания. Они были в простых, но добротных казёных доспехах. Безрогий и угрюмый Абан, который добровольно пошёл отбывать наказние-службу. Чернобородый Карашок, которому Шокракар выбила зубы и силой приволокла к Леону. И лучник-Адис, который смирился со своей судьбой в добровольно-принудительном порядке. Все они были здесь, потому что орлейский шевалье исполнил данное Шокракар обещание, и стояли они по военной выправке, словно рядовые солдаты. Однако четвёртого, о котором говорила Немо, почему-то не было.

  Все обернулись на Иссалу. Все узнали её. 
- Иссала, - Леон  де Гарро сощурил холодные голубые глаза, в которых мелькнуло узнавание. - Я помню тебя, и как ты собиралась пожертвовать собой. Похоже, у судьбы на тебя были иные планы. 
- Вы знакомы, капитан? - удивилась Авелин, вздёрнув рыжую бровь. 
- Не совсем. Но мы оба были свидетелями... неприятных событий. Которые привели к тому, что эти три воина несли у меня службу, - мужчина кивнул на Адиса, Абана и Карашока, но те, вымуштрованные, стояли не двигаясь, хотя и смотрели на Иссалу внимательно. - В иных обстоятельствах они бы отбывали своё наказание дольше, но учитывая сложившиеся обстоятельства, я вынужден избавиться от них. Я верю, что капитан Шокракар позаботится об их дальнейшем перевоспитании.
- Шокракар с частью наших воинов ушла на войну, милорд де Гарро, - отозвался Таарлок, на что орлеец кивнул: 
- Значит, возможен шанс нашей встречи на полях битвы с армией кунари. Похвально. Эта война касается вас в большей степени, как я полагаю... Но довольно праздной болтовни, меня ждёт долгий путь, - мужчина вновь посмотрел на Иссалу и перевёл взгляд на Таарлока. - Командор де Лафай сообщил мне о вашей роли в победе над красной лихорадкой и поражёнными ею храмовниками. Продолжайте в том же духе.

  Авелин и трое тал-васготов отдали золотому рыцарю честь, и он, кратко кивнув в ответ, покинул помещение, взметнув полами тёмного плаща. После него в приёмной будто бы стало гораздо больше месте. 
- Никогда бы не поверила, что орлейский шевалье сунет свой нос в киркволльский эльфинаж, - в наступившей тишине раздался удивлённый голос Авелин. С уходом Леона де Гарро все словно бы немного расслабились. 
- Он - старый знакомый, - задумчиво ответил Таарлок, глубоко вздохнув. - Несколько раз помогал нам, когда нужны были связи в Орлее. Шокракар с ним на связи... фух, в любом случае, спасибо за новости, Авелин. Надеюсь, что де Гарро прав, и скоро это кончится. 
- Не благодари, - капитан устало улыбнулась. В последнее время она стала чуть благосклоннее относиться к серым наёмникам, с которыми ей приходилось так плотно рабтать. И особено - к Таарлоку, который казался голосом разума в этом хаосе. - Таарлок, Иссала, берегите себя. 
- И вы, капитан, - Таарлок склонил рогатую седую голову, пропуская Авелин, и она тоже покинула Дом. Затем контрактник обернулся к Иссале и кивнул на троих новеньких. - Чудесно: ещё один Карашок и ещё один Абан. Похоже, придётся тал-васготам начать давать свои имена. Сдаётся мне, ты с ними знакома. Разберёшься? 

- Давно не виделись, Иссала, - подал голос Карашок, который по всей видимости, уже давно хотел заговорить.