[nick]Кара Алонсо[/nick][icon]https://pp.userapi.com/c852132/v852132872/20135/hx8ti6nO8oE.jpg[/icon]Бархатное платье глубокого синего цвета было так расшито золотом, что Кара подозревала - выйди она из него, платье останется стоять. Виноградные лозы, выложенные золотой канителью, клонились под тяжестью гроздьев, вышитых полудрагоценными камнями. Сквозь прорези рукавов проглядывал тончайший шелк, один платочек из которого стоил столько же, во сколько обошелся их путь из Антивы в Империю. Длинные волосы торговой принцессы были заплетены в плоские косы из множества прядей и уложены затейливой короной, на которую была наброшена вуаль, удерживаемая черепаховым гребнем. Каре было жарко и скучно.
Местная мода была чуть более демократична в том, что касалось силуэта, но знатные дамы, леди Туллия и леди Клавдия, которым Кара только что была представлена, явно соревновались между собой в количестве и затейливости украшений. Преобладали драконы. Они были везде - на цепочках, браслетах, дрыхли на собственном хвосте в виде колец, свисали из ушей. Кара перевела взгляд и встретилась глазами с мраморной статуей дракона, украшающей угол балюстрады.
- ...в это время года Солас ничуть не уступает столице, леди Аврора, - Клавдия произносила ее имя "Аурора". - Вот увидите, здесь собирается блестящее общество. Когда начнутся настоящие бои, в Солас съедется знать не только со всей империи, но и из Неварры.
Благодаря близости к границе, Солас был вторым по величине после Минратоса городом Тевинтера, в котором процветала торговля, ремесла и, как только что узнала Кара, гладиаторские бои. Здесь отбирали, тренировали и продавали рабов-бойцов, и опять же, вторая самая крупная арена Империи находилась именно здесь, а Кара стояла на ее трибуне.
Место для высоких гостей представляло собой слегка выдающийся вперед балкон с рядами тяжелых кресел. Клавдия пошутила, что они находятся достаточно высоко, чтобы брызги крови не долетали до них, а Туллия забеспокоилась, не слишком ли их юная гостья впечатлительна для таких зрелищ.
Арена была покрыта песком, изрытым множеством следов. Выходы на нее преграждали тяжелые кованые решетки. Клавдия пустилась в объяснения о том, как проходят бои, но Кара слушала ее вполуха, разглядывая публику и снующих между рядами рабов.
Торговая принцесса, не гнушавшаяся сделками с пиратами и контрабандистами, никогда не связывалась с работорговцами, потому что считала: не может быть ничего хуже, чем посягательство на чужую свободу. Однако не проведя в Тевинтере и двух дней, она обнаружила, что рабы здесь мало отличаются от обычных слуг. Некоторым из них, как оказалось, даже подчинялись собственные невольники. Конечно, это наблюдение не заставило Кару моментально пересмотреть собственные взгляды, но вздохнула антиванка чуть свободнее - вздохнула бы, если бы не корсет.
Альтернатива попытке скрыться - быть у всех на виду, и после неудавшегося покушения в Неварре Кара постаралась сразу же влиться в местное высшее общество, рассчитывая, что Вороны просто не рискнут действовать, когда вокруг каждый второй (по слухам, ходившим вне Империи) - маг крови. Ее новые знакомые, кстати, магами не были, а вот владелец арены, любезно пригласивший ее и пока не почтивший дам своим присутствием - был.
Тренировка бойцов была своеобразным хобби лорда Саторния, который, к тому же, был неравнодушен к сильным мужчинам, как успела поделиться с Карой, кажется, слегка разочарованная этим фактом Клавдия (Туллия забеспокоилась, не рано ли их антиванской гостье задумываться о таких вещах). Хозяина арены Кара нашла по-своему симпатичным: пронзительные синие глаза, седина, не поймешь - ранняя ли - на вид Марку Люцию Саторнию можно было дать и тридцать пять, и пятьдесят. С антиванкой он был очень любезен, похвалил выучку ее телохранителя и то ли шутя, то ли серьезно спросил, за сколько она продала бы его. Кара отшутилась, что Пардо - семейная реликвия, которая передается из поколения в поколение в доме Алонсо, и Саторний, посмеявшись, сменил тему.
Когда владелец арены, наконец, появился на балконе, снизу уже слышался нетерпеливый гул толпы, состоявшей в основном из перекупщиков и владельцев собственных школ бойцов. Сев на освобожденное для него Туллией место подле гостьи, Саторний объяснил, что настоящие бои начнутся летом, а сегодняшний - нечто вроде показательного выступления необученных бойцов, которых позже выставят на продажу. Кара, сложив затянутые в бархат руки на мраморных перилах балкона, вежливо кивала. У Саторния был свой интерес к ней: узнав, что антиванка ведет дела с гномами, он долго расспрашивал ее об оружии. Хозяева не скупились на снаряжении для своих бойцов, и Кара была уверена: все эти расшаркивания рано или поздно приведут к вопросу: сколько. Так что пока она могла отпускать ничего не значащие комментарии в ответ на ничего не значащие замечания - так заключались сделки что в Орлее, что в городах Марки, что здесь, в Империи.
К некоторому облегчению Кары, отвыкшей от светских бесед ни о чем, на арене наметилось какое-то движение.

Отредактировано Кара Алонсо (2018-10-31 23:03:19)

Это больше походило на бойню, чем на битву. Вот раб, совсем еще молоденький юноша со слипшимися и потемневшими от грязи волосами взвыл, подхватывая собственные кишки. Кара покосилась направо - Клавдия подалась вперед, жадно ловя каждую подробность схватки. Саторний сидел спокойно, и лишь движение бровей, которым он отмечал особенно удачный выпад своего бойца, выдавало, что он также внимательно следит за происходящим на арене.
Кара не знала, это ее воображение, или легкий ветерок действительно доносит на балкон медный запах пролитой крови. Совсем недалеко от ворот песок уже стал влажным. Боец поправил шлем и вскинул окровавленный меч, приветствуя толпу, отозвавшуюся свистом и улюлюканьем, заглушившим булькающие звуки, которые издавал юноша. Размахнувшись, Лусакан вогнал меч в грудь раба почти по рукоятку - лезвие легко прошло сквозь мягкий песок. С усилием выдернув клинок, гладиатор приблизился к балкону, и был награжден крохотным кивком Саторния. Кара заметила, что воин даже не запыхался. У нее мелькнула мысль, что хозяин гладиатора солгал, и эти бои устроены совсем не для торгов - Лусакан же сейчас перебьет их всех, одного за другим. Сквозь ряды слева пробирался человек, выкрикивающий что-то - Кара плохо понимала тевинтерский, но догадалась, что он призывает присутствующих делать ставки.
Тем временем ворота на арену вновь распахнулись. Черноволосый невольник уклонился от первого стремительного выпада, нырнув под меч и огрев гладиатора по ребрам. Зрители отозвались топотом и свистом. Распорядитель надсаживался, расхваливая ловкача, но его голос, как и шум толпы, внезапно отдалились, доносясь до Кары, как сквозь толщу воды. Лусакан схватил мужчину за волосы, развернув его к балкону. Антиванка успела увидеть лицо раба еще до того, как его залила кровь.
Кара не отдавала себе отчета в том, что почувствовала в момент узнавания - это было сравнимо с ударом под дых, который Эдвиг нанес гладиатору. Она оглянулась на Саторния - попросить остановить бой? Он не послушает, ведь если Эдвиг оказался на арене, всем действительно плевать, какое положение он занимает у себя на родине. Ее слово ровно ничего не значит здесь. Каре ничего не оставалось, кроме как, стиснув кулаки, наблюдать, как гладиатор теснит марчанина, пока тот, наконец, не оказался на земле.
Лукасан не просто знал, как сражаться - он знал, как превратить бой в зрелище. Правда, на этот раз противник ему попался такой, что пришлось отбросить театральные выпады и сосредоточиться на том, чтобы уворачиваться от булавы - медленного, но страшного оружия. Силы оказались примерно равны: этот бастард явно был умелым бойцом, но жизнь в неволе сильно его потрепала, а Лукасан уже успел неплохо размяться. Пропустив пару ударов, он стал осторожнее: кружил по арене, изматывая прикованного к цепи.
Когда толпа зашлась торжествующим воем, Лукасан, рисуясь, повернулся к подию, где, как он видел, одна из женщин, сопровождающих его господина, встала. "У-бей, у-бей!" - надсаживались зрители. Лукасан ждал знака Саторния, когда поверженный раб неожиданно дернул его вниз.
- Вижу, зрелище увлекло вас, - с тонкой улыбкой промолвил Саторний, когда Кара опустилась на скамью.
Лусакан, полузадушенный цепью, трепыхался, силясь вырваться. Каре казалось, что Эдвиг смотрит прямо на нее. Внезапно цепь натянулась, и Лусакан затих, а затем рухнул лицом вниз. Шлем слетел с его головы.
Саторний выругался сквозь зубы и взмахом руки подозвал раба.
- Пусть выпускают Дорета, - распорядился он.
- Вы что, хотите, чтобы он продолжал драться? - Кара, наконец, обрела голос.
- Он убил моего раба, - Саторний слегка пожал плечами.
- Его же стазу убьют!
Хозяин арены вновь лишь дернул плечом.
- Зачем терять такого бойца, - не сдавалась Кара.
Саторний слегка нахмурился, наблюдая за тем, как тело Лусакана уносят с арены.
- Вы правы, синьорита, - неожиданно произнес он, вновь поманив раба. - Во мне говорили эмоции, не разум. Позвольте мне выразить восхищение вашей... Аврора, у вас кровь, - Саторний наклонился к ней и, приподняв подбородок антиванки, стер капельку, выкатившуюся из прокушенной губы. Облизав палец, он со смехом встретил взгляд, которым наградила его девушка. - Я искренне рад, что зрелище так увлекло вас. Вина?
Взяв с подноса бокал, он подал его Каре. Наблюдая за тем, как Эдвига уводят с арены, антиванка испытала острое облегчение, и откинулась на спинку скамьи, не обратив внимания на тяжелый взгляд, которым наградила ее Клавдия после произошедшей маленькой сцены.
Гладиаторы периодически сменяли друг друга, но в дальнейшем обошлось без смертей - по крайней мере, со стороны обученных бойцов. Когда бои закончились, выживших рабов вновь выгнали на арену, построив их в шеренгу - осталась всего дюжина. Начался торг. Когда очередь дошла до Эдвига, Кара увидела, что Саторний не собирается делать ставку.
- Вы не будете покупать его? - удивилась антиванка. Ответом было:
- Мне нужен боец, который умеет подчиняться приказам.
В толпе взметнулась еще одна рука, и работорговец быстро затараторил что-то, размахивая свитком.
- Я могу сделать ставку? - поинтересовалась Кара.
Саторний удивленно воззрился на нее.
- Мой охранник уже стар, - солгала антиванка. - И мне нужен человек, который знает, когда следует убить.
Хозяин арены сделал знак рабу, и тот что-то крикнул торговцу.
- Вы, положительно, имеете на меня влияние, юная синьорита, - Саторний взял ее руку и поднес к губам. - Не будь я магом сам, уже заподозрил бы колдовское вмешательство - вы просто очаровали меня. Я куплю этого раба, мои тренеры собьют с него спесь, и, если он переживет следующую арену, я подарю его вам.
- Это очень щедро, - искренне поблагодарила Кара.
- В свою очередь я хочу попросить о маленьком одолжении с вашей стороны, - продолжая улыбаться и не отпуская ее руку, сказал Саторний. - Согласитесь ли вы составить мне компанию за ужином?
- Разумеется, - светски улыбнулась Кара. Прикушенную губу саднило.
Как всякий увлеченный человек, Саторний продолжал разглагольствовать о гладиаторах, не требуя от Кары комментариев, кроме вежливых кивков, так что девушка вскоре погрузилась в свои собственные мысли.
Когда они прибыли на место, к Саторнию подбежал раб, и тот извинился перед Карой - неотложное дело требовало его внимания, так что он вынужден был ненадолго покинуть гостью. Антиванку проводили в сад, огороженный высокой стеной. Кара некоторое время прогуливалась по дорожкам - лихорадочная жажда действий не давала ей сидеть спокойно, как вдруг ее внимание привлек лязг оружия, доносившийся из-за стены. Нечего было и думать, чтобы в таком платье забраться и заглянуть на ту сторону, так что Каре ничего не оставалось, кроме как идти вдоль, пока она не обнаружила то, что искала - калитку. Сквозь прутья девушка видела угол здания с забранными решетками окнами, находившимися высоко над землей, и дорожку, которая, изгибаясь, вела туда, откуда слышался звон оружия - очевидно, там находилась тренировочная площадка.
Пройдя мимо запертой на цепь калитки, она сделала знак, подзывая раба, оставленного при ней Саторнием.
- Принеси вина, - распорядилась она. - Антиванского красного, сорок третьего года.
Девушка надеялась, что сложное распоряжение задержит раба. Если ее предположения верны, вскоре привезут купленных Саторнием бойцов, и если их не сразу запрут в этом бараке, может быть, удастся поговорить с Эдвигом.[nick]Кара Алонсо[/nick][icon]https://pp.userapi.com/c852132/v852132872/20135/hx8ti6nO8oE.jpg[/icon]

Отредактировано Кара Алонсо (2018-11-03 22:59:00)

Гул голосов и звон цепей возвестил Каре, что она не ошиблась в своих расчетах. Торопливо отступив от калитки, девушка встала за густой изгородью, продолжая наблюдать за тем кусочком внутреннего двора, что могла отсюда разглядеть. Сердце подскочило и забилось где-то под горлом. Что, если он серьезно ранен? Что, если умер по пути сюда, или его убили за того гладиатора? Кара заломила руки в обтягивающих бархатных рукавах, но не в отчаянии, а машинально нащупывая прижатый к запястью стилет. Гладкая сталь придавала уверенности, и паническая атака, которая до головокружения стиснула виски, отступила.
Если бы у Кары было время задумываться об этом, антиванка и сама не смогла бы ответить, почему так переживает за человека, судьбой которого нисколько не интересовалась последние три года. Не то чтобы Тревельян нанес ей такое оскорбление, которое исключало возможность примирения. Но в то время, пока Кара пылала от гнева, она даже представляла, как разрывает, не читая, или бросает в камин письмо от него - но Эдвиг так и не написал.
Беда с маленькой Лалой и неотложные дела дома отодвинули мысли о том, что произошло в Оствике, на задний план, и вскоре Кара обнаружила, что пейзажи Вольной Марки перед ее внутренним взором подернулись дымкой забвения, сгладив острые углы. Тревельяны представлялись теперь вполне заурядной семьей, привыкшей распоряжаться - как своими землями, так и домочадцами.
Кара ни разу не пожалела, что уехала из Оствика. Укол разочарования она испытывала, лишь когда думала о днях, проведенных на корабле и в летней усадьбе. Со свойственной юности категоричностью, Кара полагала, что больше никогда не сможет испытать такого счастья. Азалии на балконе в Вал-Руайо, отсветы огня в доках, перекатывающиеся по столу шахматные фигуры, белоснежные лебеди на глади пруда, выцветшая обивка кресел в столовой, резные столбики кровати. Память подбрасывала мельчайшие детали и отказывалась сложится в картину последней ночи. Эдвиг кричал на нее, но что? Кара не помнила. Что-то о том, что она теперь будет подчиняться ему.
Антиванка отогнала непрошеные воспоминания и прислушалась. Шаги и побрякивание цепей, определенно, раздавались, все ближе, и все равно Кара невольно вздрогнула, когда у прутьев решетки показался охранник. Не замечая девушку, он возился с замком, и, закрепив длинную цепь, которой были скованы рабы, мелкими шажками удалился куда-то за угол дома. Кара осторожно вернулась к калитке - охранников видно не было. Неужели они просто занялись своими делами, оставив рабов здесь? Нет, вряд ли это надолго.
Девушка подошла вплотную к решетке.
Вот он. Живой.
Рабы в изнеможении валялись кто где - на максимальном удалении друг от друга, благо длина цепи позволяла. Один из невольников мельком взглянул на девушку и отвернулся. Кара невольно попятилась. Вряд ли разумно привлекать внимание Эдвига сейчас - прочие рабы могут выдать его.
Антиванка бросила последний взгляд на площадку и отошла от ограды. Усыпанная мелкими камушками дорожка уже поскрипывала под чьими-то шагами. Из зеленых зарослей вынырнул слуга.
- Я принес вино, госпожа. Прошу простить меня, того года, который вы просили, не было, - раб склонился и оставался в таком положении, пока Кара не взяла бокал.
- Неважно. Ваш господин не боится, что рабы устроят бунт и нападут на усадьбу - она так близко от школы, - как бы невзначай поинтересовалась антиванка и, не чувствуя вкуса, опустошила бокал.
- О, нет, что вы, - раб, ловко удерживая поднос одной рукой, вновь наполнил его. - Не беспокойтесь. Охраны здесь хватит, чтобы отразить нападение маленькой армии.
Эти сведения были неутешительными - нечего и пытаться в одиночку пробраться сюда ночью. Это не Антива, и рядом не будет Северо и его учеников. Придется дождаться аукциона.

За ужином Саторний болтал на отвлеченные темы, и если бы Кару не терзало беспокойство, она впервые за долгий срок могла бы насладиться обществом равного себе - образованного аристократа, одинаково легко рассуждающего о политике и слагающего сонеты для дам. Кара не могла не отметить, что хозяин особняка предпочитает общество молодых людей - в доме Саторния собиралось блестящее общество, в основном - золотая молодежь, привлеченная азартом гладиаторских боев и не обремененная заботой о семейных делах. В этом общество удивительно напоминало антиванское: вторые сыновья, старшие дочери, которые не вышли замуж и были предоставлены сами себе. Каре с трудом удалось вырваться из их круга для того, чтобы перемолвиться парой слов с Саторнием, взирающим на происходящее со снисходительным удовольствием, но без того интереса, с которым он следил за боем.
Увидев, что Кара направляется к нему, Саторний учтиво предложил ей руку, жестом выразив желание прогуляться вдоль галереи, подальше от собравшихся.
- Молодое вино, - предложив Каре бокал, он остановился у балюстрады. - С ним нужно осторожно - пьешь, и все мало, и вдруг не заметил, как совсем пьян.
- Я предпочитаю выдержанные, - сегодня антиванка выпила уже достаточно, и достаточно для того, чтобы этот ни к чему не обязывающий флирт вызвал у нее улыбку.
- Я надеялся, что вы оцените местный розлив, - Саторний неожиданно посерьезнел. - Хотя я всегда держу у себя в подвале пару неварранских бутылок. Слышал, ваш дом в дружественных отношениях с семьей Морген? - как бы невзначай поинтересовался он, и Кара поняла, что веселье закончилась, и началась деловая беседа.

Когда Кара вернулась, девочки уже давно спали. Присев в изножье кровати, антиванка какое-то время смотрела на них, и затем, удостоверившись, что все в порядке, вышла, шелестя платьем, и плотно прикрыла за собой дверь.
- Нам нужно поговорить, - бесцветным голосом сообщила она дежурившему у дверей Осо. - Я не знаю, что мне делать.

Торги проходили, пока впечатление зрителей еще свежо, через сутки-двое после боя. За это время лекари кое-как приводили в порядок выживших бойцов, и под усиленной охраной они доставлялись на обычный аукцион, где помимо заинтересованных собиралась толпа рабов, слуг и просто любопытных. На невольничьем рынке можно было увидеть людей и эльфов всех цветов и оттенков, любого возраста и рода занятий.
Хоть мысли Кары и были заняты только одним, она не могла удержаться от того, чтобы с любопытством оглядываться по сторонам. Сегодня на ней было не столь вычурное платье; не зная, как могут сложиться обстоятельства, антиванка одевалась и вооружалась с расчетом на активные действия. Юбка из темно-зеленого атласа скрывала потрепанные походные штаны, заправленные в голенища сапог вместе с парой кинжалов. Длинные рукава платья плотно обегали руки, застегиваясь от локтя на множество мелких пуговок - их петельки, как ножны, удерживали узкий стилет.
Как и на арене, знать, пожелавшая почтить своим присутствием аукцион, располагалась на небольшом возвышении, где, в отличие от остального зала, заполненного толкающейся толпой, были кресла. Рабов выводили группами или по одному на помост, где все присутствующие могли хорошенько разглядеть их. Как узнала Кара, Саторний не сделал для этих торгов исключения - он всегда лично приезжал отобрать будущих гладиаторов. После заключенной сделки владелец арены, казалось, стал еще более любезен и подчеркнуто внимателен к антиванке, поэтому ей не составило большого труда напроситься к нему в компанию.
Когда они приехали, торги уже шли. Заняв место, Саторний устремил на помост свой обманчиво скучающий взгляд. Кара, не понимающая тевин, только по взмахам рук могла догадаться, что происходит сейчас в зале. Наконец, начали выводить рабов, предназначенных для арены. Не отдавая себе отчета, Кара подобралась, и почувствовала, что рука Саторния успокаивающе легла на ее запястье.
- Мне нравится ваш азарт, - заметил маг, даже не подозревая, чем вызвано волнение антиванки. Кара принужденно улыбнулась ему, и Саторний поднял руку, делая ставку. Взгляд Эдвига, до того скользивший по толпе, остановился на них.
- Кажется, мой добрый друг Марций тоже положил глаз на этого раба, - вполголоса заметил Саторний, наклоняясь к Каре.
- Он перебил ставку? - нервно поинтересовалась девушка, сжимая подлокотник.
- Дает вдвое. Клянусь, он хочет досадить мне, - Саторний небрежно махнул торговцу, и тот что-то прокричал. Упомянутый Марций снова поднял руку.
Владелец арены откинулся в кресле.
- Он... выиграл? - голос антиванки дрогнул.
Саторний улыбнулся:
- Нет, еще нет. Не беспокойтесь, дитя, будет вам игрушка, - крохотным кивком он обозначил свою позицию аукционисту.
Кара пропустила это замечание мимо ушей - она смотрела на Марция. Тот ерзал на сиденье, но затем пожал плечами и, привстав, раскланялся с Саторнием. Антиванка на секунду прикрыла глаза, а когда вновь взглянула на помост, Эдвига уже увели.
Следующие мучительные полчаса ей приходилось, как и на арене, изображать к происходящему интерес. Антиванка с трудом дождалась момента, когда Саторний отлучится - хотел ли он заплатить лично или просто переброситься с работорговцами парой слов, не имело значения. Кара направлялась прямиком туда, где толпились купленные Саторнием рабы в ожидании повозки, которая увезет их обратно, в школу. Сейчас ее не волновала ни охрана, ни присутствие других рабов. Кара понимала, что другого момента просто не представится.
Охранники трепались между собой и со знакомыми, так что девушка без труда смогла улучить момент и подойти к рабам. Вокруг стоял такой гам, что можно было не опасаться, что их услышат даже стоящие в двух шагах.
- Сможешь встать так, чтобы они не видели, как я отмыкаю цепь? - без предисловий поинтересовалась Кара, вынырнув из толпы рядом с Эдвигом и кивнув на угол повозки - если бы марчанин придвинулся к ней, Кара присела бы рядом и без труда справилась с обручем, который обхватывал лодыжки рабов и крепился к цепи.

Отредактировано Кара Алонсо (2018-11-11 01:47:07)

Каре показалось, что Эдвиг вздрогнул, услышав ее голос, но послушно придвинулся к краю телеги. Пачкая длинную юбку в пыли, Кара опустилась на колени, вытаскивая из волос две длинные шпильки. Здесь солнце не слепило глаза, но ей пришлось потратить драгоценные мгновения, моргая, чтобы блики перестали плясать в зрачках, так что сперва антиванка действовала практически наощупь. Как все-таки странно сложились обстоятельства. Если бы не Северо, научивший ее вскрывать замки, она не смогла бы освободить Тревельяна. Если бы не Северо, она никогда не оказалась бы в Тевинтере, спасаясь от тех, кто охотился за ним, и даже не знала бы, что Эдвиг попал в беду. Кажется, сейчас как раз подходящий момент, чтобы уверовать в милость Создателя - правда, проявить ее он изволил лишь к марчанину, а Кара была скорее орудием в Его руках.
Услышав заветный щелчок, девушка осторожно, чтобы не дернуть цепь, привлекая внимание других невольников, разомкнула кандалы. Не успела она выпрямиться, Эдвиг затолкал ее еще дальше за высокий, забранный решеткой борт. Вблизи Тревельян казался измученным и постаревшим, но его манера действовать и быстро соображать никуда не делась, как и привычка зубоскалить по поводу и без. Кара только глаза закатила на предположение марчанина. Даже в ситуации, когда его жизнь висела на волоске, Эдвиг не упустил случая поддеть ее. Что ж, с этим она разберется позже, сейчас главное - вывести его в город.
Кое-как отряхнув юбку, Кара сделала знак Тревельяну идти следом. Если бы ей даже было что ответить на словесный поток марчанина, от волнения перехватило горло. Мало выйти за ворота. Нужно еще спрятаться так, чтобы Саторний не нашел их.
Накануне Кара обсудила с Осо возможные варианты. Самым логичным казалось покинуть город, но антиванка не могла рисковать жизнью сестер - отследить караван проще простого, и даже не будучи магом, Саторний уже к вечеру знал бы, куда они отправились. Самое скверное заключалось как раз в том, что Саторний был магом, и Кара даже не представляла, какие средства он может пустить в ход, чтобы отыскать своего беглого раба. Единственным разумным вариантом в такой ситуации было заручиться поддержкой другого мага, но помощь, за которой был отправлен гонец, могла прийти слишком поздно - или вовсе не прийти, если наемница посчитает ее просьбу безумной - или у нее просто другие планы. Ситуация усугублялась тем, что Кара не знала в Тевинтере никого, кроме приятелей Саторния, не знала даже здешнего языка. То, что задумала антиванка, на первый взгляд казалось еще безумнее, чем бежать из Соласа. Но другого выхода у нее не было.
Проигнорировав очередную шпильку Эдвига - как будто это она была виновата в том, что он оказался в цепях, - Кара неспешно двинулась к воротам. Сердце неприятно екнуло, когда к ней подбежал раб Саторния и с поклоном указал в сторону:
- Коляска ждет, госпожа.
- Я хочу немного прогуляться по городу, - отрезала антиванка.
- Как пожелаете, госпожа, - раб вновь поклонился, и вернулся к повозке, но не успела антиванка сделать и шагу, к ней подошел один из людей Саторния, охранявших повозку.
- К вашим услугам, госпожа Алонсо.
- Мне не нужна охрана, - с натянутой улыбкой возразила Кара.
- Знатной госпоже лучше не ходить в одиночку, - возразил страж.
- У меня есть раб, - приподняла бровь антиванка. Охранник и бровью не повел.
- Лорд Саторний весьма ясно выразился, синьора, о том, что будет, если с вами что-то случится.
Кара лихорадочно размышляла. Что кроется за этим распоряжением Саторния - забота? А может, сделка с ней настолько важна для старого лиса, что он собирался держать ее под присмотром? Антиванка чувствовала, что нижняя рубашка прилипла к спине от противного холодного пота. Маг ведь не мог знать, что она собирается сбежать с его рабом - значит, ее предположение могло быть верным.
- Что ж, вы, действительно, можете быть полезны - проводите меня в торговые ряды, - внешнее спокойствие давалось антиванке тем сложнее, что прошло уже довольно много времени с тех пор, как они с Саторнием расстались - что, если он уже закончил свои дела и идет сюда? Что, если во дворе хватились Эдвига?
- Как прикажете, - охранник поклонился. - Пожалуйте по этой улице, направо.
Кара поняла, что он собирается не показывать дорогу, а идти позади, пропустив их с Эдвигом вперед. Это было скверно - девушка рассчитывала попытаться затеряться в толпе торговых рядов. Кара пожалела, что еще во дворе не отдала Тревельяну хотя бы один из кинжалов - вытащить их теперь, под взглядом охранника, не представлялось возможным. Хорошо еще, что Эдвига он воспринял как нечто естественное - вся местная знать владела рабами, и охранник, очевидно, подумал, что антиванка решила купить себе собственного.
Они неспеша миновали улицу и свернули. Напряжение внутри Кары нарастало. Невольничий рынок располагался в торговом квартале, и сейчас, в разгар дня, здесь, как и в любом городе, было людно. Ей показалось, или характер шума изменился? Может быть, это просто нервное, но Каре казалось, что в любую секунду за ними могут броситься в погоню - направление было известно, раб наверняка слышал, что антиванка велела охраннику. Нужно было срочно что-то решать.
Кара остановилась, будто налетев на невидимую стену, и поднесла руки к лицу.
- Мне что-то попало в глаз, - сообщила она охраннику, когда тот поравнялся с ней.
- Позвольте мне взглянуть. Давайте отойдем туда, где нас не будут толкать. Вот так, - мужчина взял ее под локоть и почтительно проводил к стене какой-то лавки. - Если синьора будет так любезна отвести руку, - охранник, имени которого она так и не узнала, склонился над ее лицом, заглядывая в глаза, а потому не уловил быстрого движения антиванки.
- Эдвиг, держи его, - окликнула девушка своего спутника, с трудом поддерживая обмякшего и привалившегося к стене охранника за нагрудник. - Сюда, за угол.
Переулок, на их счастье, оказался тупиком, куда сгружали телеги - сейчас, в разгар торгового дня, там не было никого, а за пустыми повозками можно было спрятаться.
Нужно было действовать быстро - вдруг на улице кто-нибудь что-то заметил. Склонившись над распростертым на земле охранником, Кара выдернула длинный стилет из его нижней челюсти и обтерла лезвие о юбку, которую тут же сдернула с себя.
- Влезешь в его одежду? Он кажется меньше тебя, - с сомнением в голосе поинтересовалась антиванка у Эдвига. Ее немного трясло, и она старалась не смотреть на мертвеца, в спешке скорее разрывая, нежели расстегивая лиф платья. Оставшись в рубашке и походных штанах, она сунула один из кинжалов за пояс. Саторний будет в бешенстве, когда узнает о смерти охранника. Нужно убираться отсюда, и как можно скорее.

Отредактировано Кара Алонсо (2018-11-17 12:57:51)

Стоило Эдвигу почувствовать себя увереннее, одевшись более привычным образом, как они словно поменялись ролями. Кара руку не вырвала, только оглядывалась по сторонам, силясь заметить изменения в настроении окружающей толпы - девушка слишком плохо понимала тевин, чтобы отличить крик зазывалы от возгласа узнавшего их. Солнце стояло в зените, но в отличие от родной Антивы, на рынке все равно было полно народу, и это был шанс отойти как можно дальше от работорговцев. Но их - по крайней мере, Эдвига - конечно, уже хватились.
На вопрос марчанина Кара только нервно рассмеялась.
- Ты и до ближайших ворот не доберешься, с деньгами или без, - резко возразила она.
Антиванка только начала осваиваться в местной культуре, но и без экскурса в тевинтерские традиции было ясно, как здесь относятся к беглым рабам. Вряд ли Эдвига убили бы на месте - все-таки он является собственностью школы, хотя в такой ситуации, после смерти бойца, а теперь еще и охранника, Кара не стала бы полагаться на расчет. В любом случае, живой или мертвый, он предстал бы перед Саторнием, о дисциплинарных мерах которого Кара уже слышала краем уха.
Сердце екнуло, когда дорогу им преградили несколько мужчин - на них не было отличительных знаков стражей, но, что хуже всего, среди них был лучник. Кара попятилась следом за рванувшим ее за руку Эдвигом. Наверное, антиванка сейчас выглядела по-настоящему испуганной, потому что один из горожан неожиданно сжал предплечье уже оттягивавшего тетиву мужчины и указал на нее. В этот момент раздалось заполошное кудахтанье, и марчанин потащил ее в сторону, так что Каре стало не до преследователей. Она ежесекундно ожидала, что в спину или ей, или Эдвигу прилетит стрела, и даже в переулке чувствовала себя под прицелом.
- В том-то и дело, что я его знаю! - это звучало с должной степенью отчаяния, но антиванка действительно представляла, с кем связывается. Риск был если не взвешен, то хотя бы обдуман, и сейчас нужно было как можно более четко следовать плану - а для этого заставить Тревельяна прекратить метаться и выпустить, наконец, ее руку. Может, сейчас, когда они оторвались, самое время изложить ему план?
Но Эдвиг думал иначе - и, как оказалось, совсем о другом.
Пару секунд Кара, остолбенев, просто смотрела на него с приоткрытым ртом. Вот тебе и раз, она-то думала, что Тревельян и думать о ней забыл. После выслушанного и подслушанного случайно антиванка и не рассчитывала, что Эдвиг предпримет какие-то шаги к примирению: все-таки в первую очередь он был наследником тейрна, а она, по младости лет, забыла, вернее, совсем не думала об этом. Да, ее поступок был в чем-то детским, но он-то взрослый мужчина! Если бы Эдвиг хотел хотя бы объясниться - что мешало сделать это тогда, как угодно, хоть гневным письмом, хоть незапланированным визитом, когда она бывала в Орлее - и даже, нет, не даже, тем более в замке его сестры!
Свои выводы Кара сделала давным-давно, и убеждала себя сейчас, что ринулась на помощь Эдвигу, чтобы вернуть ему долг за спасение собственной жизни, и, что еще важнее, репутации дома Алонсо в Вал Руайо. Так что внезапное беспокойство Тревельяна о событиях трехгодичной давности были сейчас как гром среди ясного неба.
- Ты... ты заявил, что я твоя собственность! - Кара, наконец, выдернула руку и потерла покрасневшее запястье - как напоминание о ссоре, что произошла между ними.
На самом деле Эдвиг выразился немного не так - что-то насчет того, что теперь не она решает свою судьбу, но для юной Алонсо, едва вырвавшейся из-под опеки злокозненного дядюшки, это были равносильные заявления. При таком отношении лорда Тревельяна ее Дом перестал бы существовать, а ее вместе с сестрами насильно загнали бы в обитель - о таких намерениях тейрна уже был звоночек в разговоре с его женой. Непонятно только, почему это до сих пор так уязвляет и расстраивает ее - как будто она по-прежнему любит Эдвига.
К счастью, подвернулась возможность сбежать в прямом и переносном смысле - от разговора и от преследователей. Кара взлетела следом за марчанином, показывая лучшую физическую подготовку, чем можно было ожидать от хрупкой антиванской принцессы.
- Ты серьезно думаешь, что если бы была такая возможность, я не воспользовалась бы ею? - фыркнула антиванка, садясь на корточки у края крыши. - Это дало бы ему еще один рычаг давления на меня. Будь ты хоть сама Андрасте, попав в Тевинтер в цепях, ты отныне раб и больше никто. Придется спуститься здесь.
Кара оценила расстояние до земли. Лестницу спускать не стоило бы - ее бы быстро обнаружили и поняли, куда направились беглецы.
- Слушай. Здесь неподалеку живет человек по имени Деций Транквил. Он люто ненавидит Саторния и, думаю, сможет укрыть нас на некоторое время. Остается только добраться до его виллы - она находится на возвышении, в окружении оливкового сада. На воротах - головы вепрей. Эдвиг, я все объясню, когда мы будем в безопасности, - подняла руку Кара, отметая возможные вопросы и возражения. - Нельзя ждать темноты - если Саторний возьмется за поиски лично, мы пропали - ты знал, что он маг? В любом случае, нас могут найти здесь. Идем.
Кара свесилась на руках и легко спрыгнула, приземлившись на мягкую землю за густыми кустами, бордюром высаженными у стены здания.

Несмотря на яркое полуденное солнце, до сих пор непривычную глазу архитектуру, несмотря на то, что прошло столько лет, - когда тебе 19, кажется, что три года - это целая вечность, - Кара словно вернулась в ту ночь в Вал Руайо. Нападай, прячься, убегай. Она отряхнула ладони от каменной крошки, глядя, как Эдвиг довольно неуклюже спускается со стены. Он ранен, - напомнила себе антиванка. - Возможно, не сможет бежать - по крайней мере, долго. Но если обычная ловкость и изменила Тревельяну, чувство юмора осталось при нем, и Кара, несмотря на внутреннее напряжение, прыснула, зажав рот рукой.
На замечание Эдвига о работорговцах антиванка ничего не ответила. Это он еще не знает об убийцах.
На их счастье, богатый квартал еще не пробудился - знать имеет привычку вставать поздно, простому люду на здешних улицах делать было нечего, а слуги, отправленные в город по делам, еще не вернулись с рынка и из мастерских. Патрулей им удалось избежать, вовремя сворачивая и укрываясь в пышной зелени изгородей. На самом деле Кара знала лишь приметы нужного им особняка, но не дорогу к нему, поэтому в гору они поднимались медленно, по спирали.
Больше всего девушка боялась, что их не впустят, или что новость о побеге и их приметы уже докатились сюда - хотя на дорогах было по-прежнему тихо и сонно.
Привратник с недоверием отнесся к визитерам, но все же проводил их внутрь. Окунувшись в прохладную тень оливковых деревьев, защищавших фронтон виллы от палящего солнца, Кара вздохнула свободнее - несмотря на то, что впереди была самая сложная часть плана. Антиванке, которая предпочитала полагаться только на себя, невероятно сложно было довериться кому-то - по сути, незнакомцу, да еще тевинтерцу, о котором она знала только то, что у них общий враг. Но общий враг, как известно, еще не делает людей союзниками.
- Я удивляюсь, что ты его помнишь, - Кара без улыбки, недоверчиво взглянула на Эдвига, который, кажется, заметил, как она нервничает и теперь пытался ее немного отвлечь.
Почему он ведет себя так, будто они расстались только вчера?
У Кары просто не было времени подумать о том, как вести себя с Эдвигом. Что она почувствовала, увидев его на арене? Шок? Чувство вины? Конечно, если бы она не уехала тогда, ничего этого не случилось бы. Все было бы настолько по-другому, что антиванка даже не могла представить такое развитие событий. Думал ли об этом Эдвиг?
Появление слуги избавило Кару от необходимости задать встречный вопрос, хотя он вертелся на языке. Следуя за эльфом, они прошли в дом - не такой роскошный, как у Саторния, и обставленный с куда меньшим изяществом - скорее вычурно. Каре бросились в глаза фрески, изображающие сражения, и оружие, развешанное по стенам - начищенное до блеска, оно не напоминало военные трофеи и воспринималось так же, как лежащий под ногами ковер или вазы с цветами, расставленные у стен.
- Леди Аврора Каролина Эсперанца Алонсо, принцесса Антивы, и лорд Эдвиг Тревельян, командир кавалерии Оствика, - отчеканила Кара, глядя, как слуга беззвучно шевелит губами, повторяя непривчные для слуха имена.
Интересно, Эдвиг вырвал ту страницу в церковной книге, где она была записана как леди Тревельян, или, может быть, это сделал его отец? Нет, тейрн наверняка так и не узнал об этом браке.
Несмотря на то, что сейчас не время было выяснять отношения, Каре хотелось спросить об этом - настолько, что она отошла от Эдвига, чтобы не поддаться искушению, сделав вид, что заинтересовалась веером кинжалов на стене. К счастью, ждать пришлось недолго - эльф вернулся почти мгновенно, попросив гостей пройти дальше.
- Моя дорогая синьора, чем я обязан столь раннему визиту? - молодой хозяин особняка, полулежавший на низкой кушетке, поднялся и жестом пригласил их приблизиться. - Лорд Тревельян, мы не имели чести быть представлены, - тевинтерец протянул руку, с интересом разглядывая гостя. - И все-таки я уверен, что ваше лицо мне знакомо.
- Вы видели его на арене, - Кара скрестила руки на груди.
- Вы были среди приглашенных? - Деций продолжал вглядываться в марчанина. Белокурый, в пурпурной мантии - в тон кровавому цвету стен, он сейчас казался куда более юным, чем Кара запомнила его на пирушке у Саторния.
- На арене, лорд Деций, - с нажимом произнесла Кара.
Транквил охнул и, наконец, выпустил руку Тревельяна.
- И вам удалось добиться от этого скота справедливости? Прошу прощения, синьора, в этих стенах, - Деций обвел руками комнату, - я говорю совершенно открыто. Но как вам удалось? Саторний никогда не выпускает из своих когтей то, что в них попалось.
- Мы бежали, - Кара быстро и без обиняков рассказала Транквилу, что произошло. Молодой тевинтерец слушал, распахнув глаза, настолько пораженный, что даже позабыл о законах вежливости и не предложил гостям сесть.
- Возмутительно! - воскликнул Деций. - Стража!
Кара невольно вздрогнула, безотчетно коснувшись предплечья Эдвига, когда в комнате оказались двое охранников виллы. - Усилить посты и запереть ворота, - распорядился Деций. - Маркуса на башню вместе с учеником. И лучников, лучников по стенам! Я ничего не забыл? - с горящими глазами юноша обернулся к Тревельяну.
Кара без приглашения опустилась на кушетку, на мгновение прикрыв глаза. Все оказалось даже проще, чем она думала. Кажется, Транквилу давно не терпелось поиграть в войну, но он, как младший сын, вынужден был прозябать в захолустье.
Кара сомневалась, что Саторний будет штурмовать усадьбу, даже если узнает, что они здесь. Скорее он попытается добиться своего подкупом, хитростью, магией, наконец. Но энтузиазм Деция не мог не радовать. Его должно хватить, пока ее письма доберутся до столицы. Все-таки они оба были не последними фигурами в своих государствах, и послы должны предпринять какие-то меры. все, что требовалось сейчас - выиграть время.
- Лорд Транквил, - минутная слабость прошла, и Кара снова была готова действовать. - Мои сестры остались в городе. Боюсь, Саторний...
- Мои люди немедленно отправятся за ними, - перебил ее Транквил. - Я лично распоряжусь. Побудьте пока здесь, - Деций выскочил за дверь, проигнорировав раба, застывшего за ней по стойке "смирно".
- Он как будто ждал случая, - Кара качнула головой, глядя вслед Транквилу.
Антиванка познакомилась с хозяином виллы на приеме у Саторния, но быстро поняла, что в отличие от паразитов, кутящих за счет своего покровителя и воспевающих ему хвалу, Деций не питает к работорговцу теплых чувств. Подогретый вином и ненавистью юноша рассказал иностранке свою историю. Саторний продолжал держать его при себе - мага откровенно забавляли ненависть и бессилие Транквила. И если тевинтерец не мог открыто выступить против своего врага, он с радостью уцепился за возможность хоть как-то зацепить Саторния.
Кара внезапно осознала, что совершенно вымотана - а ведь день даже не перевалил за середину.
- Ты, кажется, спрашивал, какие у меня дела с Саторнием, - облокотившись о спинку кушетки, Кара потерла висок. - Его интересовала контрабанда валостума. Думаю, Саторний собирался шантажировать меня выдачей Воронам, но мне на тот момент было плевать - они почти достали меня в Неварре, но к нему бы не сунулись. - Кара сделала паузу, наблюдая на Эдвигом. - Ну что, еще не жалеешь, что я не бросила тебя на арене?

Солнце, перевалившее за полудень и заглядывающее в комнату сквозь полуопущенные красные портъеры, окрашивало обстановку комнаты в разные оттенки багрянца. Взгляд Кары пробегал по фрескам, на которых люди в черных плащах рубили в капусту людей в белых плащах, и над всем этим реяли незнакомые ей знамена, вились вымпелы, застили небо крыльями драконы - куда уж без драконов - и останавливался на Эдвиге.
В его голосе ей почудилось осуждение. Ну да, она связалась с контрабандистами, потому что иначе из бухты, заблокированной пиратскими судами, просто не выйти - не говоря уже о том, чтобы вернувшийся корабль довез груз в сохранности и неприкосновенности. Но объяснять это Тревельяну было все равно что оправдываться, поэтому девушка наблюдала за тем, как он расхаживает по комнате. Кара чувствовала, как они двое резко выбиваются из местного пейзажа, словно шахматные фигуры, которые по глупой прихоти вздумали добавить в карточную партию. Все прочее казалось плоским, ненастоящим.
Кара не была фаталисткой и не верила в божественное провидение, но в том, что они встретились здесь и сейчас, определенно, было что-то судьбоносное. Эдвиг думал так же, по крайней мере, не мог не отметить стечение обстоятельств, о котором Кара раздумывала еще на арене, впервые увидев его.
- Нет, это я возвращаю долг, - возразила Кара, поворачиваясь так, чтобы оказаться лицом к лицу с присевшим рядом с ней марчанином. Тогда, в Вал Руайо, ты спас мне жизнь... и остатки репутации моего дома, что гораздо важнее.
Пожалуй, она могла бы не уточнять - кому, как ни Эдвигу, знать, что дом Алонсо она ставит превыше всего. Между тем, марчанин рассматривал ее, и Кара чувствовала себя не совсем уютно под его взглядом. Он как будто искал что-то в ее лице, но - не нашел.
Кара сглотнула, не зная, что ответить на такое признание. Эдвиг не был похож на мужчин, которые говорят женщинам то, что они хотят слышать, легко, как дышат, да и антиванка не была уверена, что это именно то, чего она ожидала от него. Упреков, презрения? Уж скорее, чем этого тихого "mia cara".
Быть может, потому, что немного повзрослев, она осознала, насколько опрометчивым и необдуманным был ее поступок. Может быть, они бы помирились и смогли объясниться и все уладить - даже с родителями Тревельяна. Но теперь уже поздно. Или нет?
Пауза затягивалась, и Кару спас шум, раздавшийся в коридоре. Антиванка подскочила, как отпущенная тетива лука. Неужели так быстро?
Вместе с Эдвигом они выскочили из комнаты - антиванка пропустила мужчину вперед, замешкавшись - вытаскивала кинжал.
Слова Деция ничуть не успокоили ее, но хозяин виллы заговорил вновь, не дав Каре высказать свои опасения.
- Я пойду, переоденусь в доспехи - хочу быть с моими людьми на случай, если он снова попытается прорваться в дом. Моя дорогая синьора, вы гостья здесь, прошу вас, ни о чем не волнуйтесь, мы позаботимся о вашей безопасности и безопасности вашей семьи. Сейчас вам лучше будет отдохнуть и подкрепиться, а я облачусь в доспехи, чтобы встать на страже вашего спокойствия вместе с моими людьми. Лорд Тревельян, не желаете ли присоединиться ко мне? Ваш боевой опыт оказал бы неоценимую помощь, - Деций изысканно поклонился. - Пойдемте, я покажу вам оружейную. Там вы сможете и подобрать доспех, достойный человека вашего происхождения.
Кара была рада, что Деций увел Эдвига. Она получила передышку, чтобы немного разобраться в себе. Почему только теперь, когда они полдня были вместе после трехгодичной разлуки, антиванка почувствовала, насколько хорошо помнит его лицо, голос, манеру двигаться, как мучительно, оказывается, скучала - в первые месяцы, пока с головой не погрузилась в работу, вытеснив все прочие переживания.
Говорить, что она все еще любит Эдвига - неправильно. Кара даже не была уверена, что любила его тогда, именно его, а не его внимание и интерес к ней, которые льстили и подстегивали неопытную, но жаждущую приключений девушку. Что же изменилось теперь?
Рабыни-эльфийки, возникшие словно из ниоткуда, пока антиванка стояла в задумчивости, отвели ее в комнату, которую Транквил выделил для гостьи. Здесь, к счастью, не было батальных сцен на стенах - просто геометрический узор, переплетенный цветами и виноградными гроздьями. Когда она сможет вернутся на родину, и сможет ли?
Несмотря на все волнения, Кара с аппетитом поела и с наслаждением приняла ванну, смывая городскую пыль и кирпичную крошку от ползанья по стенам и крышам. Местная одежда была непривычно свободной, легкими складками ниспадая от плеч. Рукава схватывали золотые пряжки, конечно же, в виде голов драконов, такие же подвески болтались на поясе. Кара предпочла бы свои штаны, но ей и самой неприятно было влезать в грязную одежду - оставалось надеяться, что привычный костюм быстро высохнет.
Стук колес, раздавшийся снаружи, привлек внимание Кары, и она бросилась к окну, но, едва коснувшись ладонями подоконника, выбежала из комнаты.
- Mami Kara! - Лаура, вырвавшись из рук няньки, бросилась ей навстречу, и девушка подхватила младшую сестру, уже карабкающуюся ей на руки.
- Estás bien? - тревожно спросила антиванка, свободной рукой обхватывая за плечи девятилетнюю Марию, которая спряталась за нее от вышедших мужчин.
Лала уже громко пересказывала ей на родном языке их преключения, но Кара не слушала, обратив взгляд на Осо.
- все в порядке, без происшествий, - отрапортовал старый охранник. - А вы тут в осаде, я погляжу, - не удержался он от того, чтобы усмехнуться в бороду - гарнизон и лучники на стенах не укрылись от взгляда бывшего наемника.
Кара быстро заговорила, обращаясь к сестрам, и кивнула няньке. Лаура ударилась в слезы, когда женщина попыталась взять ее на руки, но старшая сестра отцепила детские ручонки от своей шеи и строго выговорила всхлипывающей девочке - весь диалог происходил на антиванском, едва ли понятном кому-нибудь из присутствующих. Лаура перестала всхлипывать и сунула в рот палец - несмотря на то, что ей было уже четыре, Лала часто вела себя, как маленькая. Маруча, явно испуганная, ушла следом за нянькой, то и дело оглядываясь на Кару, которая приободряюще улыбнулась ей.
только сейчас девушка заметила, что свидетелей у семейной сцены прибавилось.
- Этот доспех гораздо лучше, - Кара не смогла сдержать улыбку - в представлении Деция хорошие латы были красивыми латами, и Эдвиг в них сиял, как монетка. - А где Транквил?
Как выяснилось, хозяин виллы лично организовывал оборону - ему сейчас было не до гостей. Осо, убедившись, что с хозяйкой все хорошо, тоже вышел, чтобы проследить за неопытным воякой.
- Еще вчера я отправила письма в столицу, - обратилась к марчанину Кара. - Написала в оба посольства, так что нам главное продержаться, пока Саторния не призовут к порядку. Но и тогда он будет опасен, так что нам лучше будет, как только все уляжется, покинуть Тевинтер, - девушка вздохнула. - Я уже говорила - за мной охотятся. Вороны думают, что я знаю что-то об исчезновении одного из них, - пока они шли вдоль коллонады, выстроившейся у стен перених покоев виллы, Кара рассказала о том, как после ее возвращение один из принцев похитил Лалу, и что ей пришлось заключить с Воронами сделку. - Они не поверят, что я ничего не знаю, - закончила Кара, останавливаясь. - И то, что я забрала сестер и уехала еще больше укрепило их подозрения. Но я не могла снова рисковать их жизнью. Так что как только я выйду отсюда, куда бы я ни ехала - за мной будет охота. Видимо, Ратей был очень важен для них - или это личная вендетта, - девушка покривила губы в улыбке. Уже за то, что Эдвиг выслушал ее, она была благодарна марчанину.
Кара бессознательно хотела отвлечь его, не дать снова заговорить о прошлом, не слушать непонятные для нее намеки - непонятные, потому что Кара не верила, что Эдвиг может все еще чувствовать что-нибудь к ней и не хотела бередить старые раны.

Отредактировано Кара Алонсо (2018-12-05 12:24:31)

Эдвиг оборвал ее достаточно резко. Что ж, у него тоже было время все обдумать.
- Я сделала то, что подобает доброй андрастианке, - съязвила Кара, даже не пытаясь придать интонации хоть капельку благочестия. - Не думай, что я предлагаю тебе почетный эскорт до Оствика - мною движут исключительно практические соображения.
Кара осталась стоять перед Эдвигом, глядя на него сверху вниз.
- Ни то, ни другое, - отрезала она на последовавший вопрос. - Просто я считала, что в данной ситуации лучше объединить усилия. Прости, если ввела тебя в заблуждение, не смею дальше навязывать свое общество.
Кара сделала реверанс и, развернувшись на каблуках, покинула холл. Совершенно непонятно почему, она чувствовала обиду. Еще полчаса назад у нее не было ни малейшего желания даже оставаться с Эдвигом в одной комнате, и когда он выразил схожее намерение, по идее, она должна была почувствовать облегчение. Так что же? Ей обидно, что марчанин отказался от не предложенной помощи? Или предположил, что ей может понадобиться его помощь?
Наверное, дело в этом, - решила про себя Кара, - ей никогда ничего не нужно было от Эдвига, что бы он ни говорил три года назад, в пылу ссоры. Ничего, кроме него самого.
Чтобы убить время до вечера, Кара села писать деловые письма, но ее мысли то и дело переносились то в сад, откуда слышалось бряцание оружия и окрики патрулей, то блуждали по поместью, гадая, чем сейчас занят Эдвиг, то возвращаясь к событиям прошедшей недели. Девушка тревожилась за Марию, но не собиралась делиться этой тревогой с кем бы то ни было. В любом случае, она не сможет ничего предпринять, пока они не выберутся, но Каре очень хотелось бы поговорить с кем-нибудь из знакомых магов, тех, кому она могла бы доверять. Если бы только Оливия откликнулась на ее письмо!
Сложив послания в шкатулку до того момента, когда она сможет их отправить, Кара спустилась к обеду.
Атмосфера за столом царила самая непринужденная - Саторний больше не беспокоил их визитами своих слуг, и видно было, что Транквил, которому тяжело давалось сосредоточение на чем-то одном, уже немного расслабился и превратился из владельца осажденного поместья просто в радушного хозяина.
Он засыпал Эдвига вопросами, с любопытством поглядывая то на него, то на Кару, и, наконец, решился прояснить обстоятельства их знакомства. Марчанин ответил настолько поспешно, что Кара удивленно взглянула на него.
- Эдвиг должен был жениться на моей старшей сестре, - будничным тоном сообщила антиванка. - Мне было четырнадцать, когда лорд Тревельян приехал в Антиву. Помню, меня очень впечатлила его шляпа - она напоминала фонарь, на который упала чайка.
Транквил расхохотался и переключил свое внимание на Кару, расспрашивая ее о детстве в Антиве и родственных связях в Орлее.
- Вы позволите мне быть вашим... fidèle chevalier, - блеснул знанием орлесианского Деций под негодующим взглядом Тревельяна. - Буду рад служить прекрасной даме, пока вы находитесь в моей скромной обители, - Транквил небрежно обел рукой позолоченную лепнину на подпирающих потолок мраморных колоннах и уставленный дорогими яствами стол.
- Вы, я вижу, наслышаны об Игре, - смеялась Кара. - У меня нет лент, но я могу повязать вам на латы салфетку.
- Я прикажу вышить на ней герб дома Алонсо, - продолжал дурачиться Деций, - И девиз: aut vincere, aut mori - победить или умереть.
Сидящая у дальнего края стола Лала запустила руку в желе. Мария, не мигая, смотрела на Эдвига. Транквил настоял, чтобы девочки обедали с ними, хотя обычно детей не сажали за общий стол - этим он делал очередной комплимент Каре как гостье его дома.
Встали из-за стола поздно - ближе к полуночи. После того как сестер забрала нянька, Транквил оживился и принялся рассказывать сплетни о тевинтерской знати, в то время как Кара и Эдвиг больше молчали, избегая смотреть друг на друга. К счастью, Деций выпил достаточно, чтобы не обращать внимание на некоторую неловкость, свидетельствующую о том, что гости были не совсем с ним откровенны.
Вернувшись в отведенную ей комнату, Кара легла, забывшись тревожным сном, сквозь который ей слышались топот ног и голоса. Нет, это уже не сон - антиванка подхватилась с кровати, не зажигая свечу, нашарила подле свою одежду, которую оставила в комнате служанка. На ходу застегивая куртку, Кара бегом бросилась к караульным помещениям, и чуть не налетела на Тревельяна, который уже был в доспехах.
Неожиданно откуда-то сверху послышался треск, а окна озарила вспышка. Сложно было понять, это маг Деция пытается по-своему разобраться с наступающими, или сам подвергся нападению. Дело принимало нешуточный оборот.
Кара кивнула Эдвигу, показывая, что она слышала и поняла его, и взбежала по лестнице на второй этаж. Комната девочек была пуста. Кара замерла на пороге. Осо уже увел их? Но не успела девушка повернуться, чтобы выйти в коридор, краем глаза она уловила какое-то движение. Из теней вынырнула нянька с круглыми от страха глазами - она прижимала к себе спящую Лалу.
- Синьорита, простите, простите, - шепотом затараторила она, укачивая девочку. - Я только на минуту задремала, проснулась, а ее уже не было. Пардо уже ищет ее и велел мне спрятаться, но я увидела вас...
Кара похолодела.
- Значит так, идете прямо по коридору, последняя дверь направо, за шифоньером лестница вниз, - так же тихо ответила она и, убедившись, что нерадивая нянька все поняла, выбежала из комнаты.
У Кары теплилась надежда, что Маруча просто испугалась и спряталась где-то, но в глубине души девушка прекрасно знала, что бывает, когда Маруча пугается. Возможно, стоит идти на крики.
Однако в доме было тихо - все солдаты высыпали в сад, где уже завязались отдельные стычки - некоторым осаждающим удалось перебраться через стену.
Замерев на несколько секунд в нерешительности, Кара побежала обратно к караулке. От того, что она станет бегать по дому и звать сестру, пользы не будет - тем более, Осо уже ищет ее. Нужно проследить, чтобы Маруча не покинула дом.
В караулке нашелся лук и почти полный колчан стрел - лук был для нее туговат, но уперев его в землю, Кара смогла бы стрелять достаточно далеко. Даже в роли наблюдателя, Кара не собиралась оставаться без защиты. Забросив оружие за спену, она взбежала по лестнице на крышу, присоединившись к лучникам, бьющим по огонькам, взбирающимся на холм. На ее появление никто не отреагировал - все были заняты обороной. В еще одной магической вспышке Кара увидела, как черная толпа копошится у стены. Вряд ли Саторний так ополчился на бывшего фаворита из-за укрывательства беглого раба. Похоже, они с Эдвигом, сами того не ведая, развязали давнюю вражду - оба только ждали повода, чтобы сцепиться здесь, на задворках Империи.
Признаков присутствия сестры не было видно, зато внизу мелькнул блестящий доспех. Кара присмотрелась - Транквил или Эдвиг? Кажется, все-таки Эдвиг, он выше Деция и шире в плечах. Рука, оттянувшая тетиву, начала дрожать - Кара целилась поверх раззолоченного шлема, в тевинтерца, с которым рубился Тревельян. Он же ранен, - мелькнуло в голове. Сколько он выдержит? Но вот тевинтерец замешкался, встав в оборонительную стойку. Спущенная тетива глухо тренькнула, и солдат Саторния упал, хватаясь за горло, из которого торчало длинное древко.
Кара опустила лук, чтобы дать рукам передышку, и присела за выступом стены. Где-то внизу сухо щелкали стрелы, отскакивая от камней - нападающие тоже упражнялись в стрельбе, но они находились в неудобной позиции и лишь напрасно тратили стрелы.
За стеной тем временем тоже, судя по всему, кипела битва - возможно, это были люди кого-то из соседей Транквила, поскольку ворота поместья до сих пор не открывались, чтобы выпустить осажденных на вылазку.
В затылок дохнуло жаром. Инстинкт самосохранения бросил Кару в сторону быстрее, чем огненный вихрь пронесся по крыше, сметя с нее двоих лучников. Решив не выяснять, что это было - случайное заклинание, или вражеский маг решил заняться стрелками, Кара метнулась к крышке люка, ведущего на крышу, но отдернула руку тряся обожженными пальцами - створки оплавились, запечатав ближайший вход в дом. Кара прикинула расстояние до земли. Два этажа - неприятно, но лучше, чем сгореть заживо. По-видимому, так же решили еще пара человек, потому что прежде, чем спрыгнуть, антиванка в блеске пламени увидела темные фигуры, перемахнувшие через стену.
К счастью, земля была мягкой, и перекатившись после приземления, Кара без труда смогла встать на ноги - ее задело осколками взорвавшегося под от попадания огненного шара зубца, но в целом девушка не пострадала. Внезапно ее внимание привлек синеватый отблеск в окне. Подбежав к стене виллы, Кара дотронулась до стекла. Оно было обжигающе холодным. Размахнувшись, девушка саданула его локтем, но только ушиблась, зато подтвердила свою догадку: магия сковала окна, запечатав дом так, что никто не мог войти в него. Антиванка бросила взгляд на башню. Возможно, это дело рук дружественного мага. По крайней мере ей бы хотелось на это надеяться.
Между тем огненные атаки прекратились - судя по всему, битва за стенами кипела, так что солдатам Саторния стало не до особняка. Кара двинулась в обход, отчасти, чтобы не стоять на одном месте, отчасти, чтобы выяснить, не осталось ли способа как-то проникнуть в дом. В свете факелов снова мелькнули золотистые доспехи - Кара не успела свернуть в сторону, и очутилась лицом к лицу с Эдвигом.
- Ты в этом нагруднике - просто ходячая мишень, - выпалила она первое, пришедшее на ум - несмотря на то, что Кара видела марчанина у дома, встреча стала для нее неожиданной.

По лестнице поднимались медленно - несмотря на то, что люди Деция наскоро избавили Тревельяна от большинства частей тяжелого доспеха, было довольно неудобно идти, поддерживая пошатывающегося мужчину, еще и упирающегося со словами, что вполне может идти сам. Волосы Эдвига слиплись от крови, подлатник заскоруз твердой коркой и прилип к телу - но это было и к лучшему, он не давал ране на боку снова открыться.
В доме было тихо, как будто он полностью вымер - большинство рабов сейчас были во дворе, помогали раненым солдатам, но не все комнаты были пусты. В дальней спальне нянька пыталась успокоить плачущую Лалу, которая не понимала, где ее сестры и почему ей нельзя к ним. Мария находилась под присмотром храмовника, которого Деций попросил остаться на случай, если неконтролируемая вспышка снова повториться.
Кара медленно просыпалась, словно поднимаясь на поверхность из ледяной воды. Припухшие веки саднило, обожженный лоб был покрыт какой-то вязкой желтой мазью, сильно пахнущей мятой. Левая рука, которой она прижимала к носу и рту покрывало, сорванное с подвернувшейся софы, онемела, пальцы совсем не слушались.

Так холодно, что невозможно сделать вдох. Однажды Кара уже видела нечто подобное - на ферелденском перевале, когда чародей превратил в ледяные статуи разбойников, напавших на караван.
Она больше не чувствовала боли в руке, порезанной осколками стекла, когда, спеша, перескакивала подоконник.
Споткнувшись, Кара чуть не упала, и в свете пылающего снаружи огня различила черты Осо - мужчина лежал на спине, и лицо у него было серое, словно затянутое пленкой инея. Не то вздох, не то всхлип вырвался из груди Кары, когда она попятилась и наткнулась на стоящую у окна кушетку. Сдернув с нее покрывало, Кара накинула его на себя, закрыв нижнюю половину лица - каждый вдох обжигал легкие.
- Маруча! - позвала Кара, перешагивая через охранника. - Милая, я здесь, не бойся, - голос дрогнул, и Кара остановилась, пытаясь отдышаться.
Интуитивно она понимала, что нужно идти к эпицентру холода, дальше, вглубь дома, но не знала, хватит ли ей сил.
Где-то затрещала, ломаясь, дверь.
- Маруча! - снова позвала Кара, ступая в темноту коридора. Ей показалось, что она видит слабый синеватый отблеск и, собрав все силы, девушка побежала к нему.
- Назад! - окрикнул ее чей-то голос.
Обернувшись, Кара увидела мужчину в доспехах.
- Там моя сестра! - антиванка сделала еще несколько шагов по коридору, но рука в латной перчатке поймала ее выше локтя.
- Вы ничем не сможете ей помочь, а я помогу.
Почти уткнувшись носом в латы, Кара разглядела начертанный на них символ и забилась, пытаясь вырваться.
- Нет! Не смейте!
- Я не причиню ей вреда, - храмовник легко, словно куклу, приподнял Кару, освобождая себе путь.
Следом за рыцарем девушка вошла в просторный холл. посреди него на полу скорчилась, обхватив колени, крохотная фигурка. Холод здесь был почти невыносимым. Прежде чем потерять сознание, Кара увидела ледяной серебристый свет, не рождающий теней и наполняющий собой все пространство.

Сколько она была без сознания? Комната, в которой Кара очнулась, была ей незнакома. Вероятно, ее перенесли в первую попавшуюся. Звуков сражения не было слышно, сквозь опущенные шторы струился бледный свет. Утро.
Когда девушка села, слуга с поклоном подал ей чашку, произнеся что-то на тевине.
- Нет, - напиток пах травами, и от запаха начинала слегка кружиться голова. - Где моя сестра?
Раб не понял вопроса, и только кланялся, прижав руки к груди.
- Эдвиг, - Кара вскочила с кровати.
Перед глазами антиванки все еще стояла картина - с трудом перевернув Тревельяна на спину, она зовет его, касается волос и видит на пальцах кровь.
Раб оживился и на ломаном торговом сообщил, что он в доме. Маруча наверняка тоже где-то в поместье, от раба толку мало, так что придется ей самой поискать их.
В третьей же открытой комнате Кара увидела марчанина. Эдвиг лежал на спине, его глаза были закрыты, а меловая бледность резко выделила старые рубцы на щеках.
- Эдвиг? - окликнула его антиванка, но Тревельян не пошевелился.
Сперва она подумала, что марчанин спит, но он лежал так неподвижно, вытянувшись, и в комнате больше никого не было - разве ему не нужен лекарь?
Девушка медленно приблизилась к кровати, вглядываясь в умиротворенное лицо марчанина. Ей показалось, или его зрачки дернулись под смеженными веками?
Присев у постели, Кара положила ладонь на скрещенные на груди руки Эдвига.
- Андрасте, упокой его душу, - дрогнувшим голосом начала она. - Видит Создатель, он умер таким молодым, что ничем не успел прославиться, да и мужем был никудышным, - поставила Кара решительную точку в импровизированной надгробной речи, пытаясь за резким тоном скрыть облегчение, которое она испытала. Тревельян безбожно притворялся, даже рукой она чувствовала, как его грудь очень осторожно поднимается и опускается.

Кара осторожно присела на кровать, стараясь не задеть перевязанный бок Эдвига.
- Мне проще сказать, чего я не собираюсь делать, - девушка постаралась произнести это небрежно, но дело было в том, что она на самом деле была не в состоянии строить далеко идущие планы - даже не хотела выходить из комнаты, словно присутствие Эдвига могло защитить от действительности, поджидающей за дверями.
Может быть, поэтому она так легко согласилась остаться - и еще потому, что ей хотелось объясниться с марчанином.
- Это все из-за меня, - девушка легонько коснулась волос Тревельяна над повязкой. - Мне нужно было предупредить, что Маруча... Впервые это случилось по дороге в Солас. Эдвиг, ее ведь заберут у меня? - в глазах Кары блеснули слезы, и она поспешно отвернулась, разглядывая фреску на стене, изображающую очередную батальную сцену.
Если бы Тревельян не начал ее жалеть, она бы держалась.
- Я не хочу думать об этом сейчас, - справившись с собой, Кара повернулась к Эдвигу, не моргая, чтобы набежавшие слезы не брызнули из глаз. - Тебе нужно поспать. Я бы предложила почитать что-нибудь, чтобы отвлечься, но думаю, тебе и так болит голова, - антиванка улыбнулась сквозь слезы, вспоминая, как на корабле, по пути в Оствик, ей уже приходилось быть сиделкой.
Сейчас это вспоминалось, как что-то, произошедшее не с ними. Но прошлое, как навязчивый призрак, маячило над ними обоими, давая о себе знать то уколами, то неожиданной нежностью. Даже в том, с какой деланной легкостью Тревельян сообщил лекарю, что она ему не чужая, Каре почудилась горечь. Может быть, марчанин так же, как она, сожалеет о случившемся. Но вообще он прав - она уже не его Кара. Та Кара спросила бы прямо, что у него на сердце. Но сейчас, когда после всего случившегося девушку словно волной холода окатила мысль о том, что она действительно может его потерять - без подсознательной веры в то, что где-то там, за морем, Эдвиг жив и здравствует, она не хотела задавать этот вопрос.
Нужно было возвращаться к своим обязанностям, и Кара осторожно высвободила ладонь из руки уснувшего мужчины. Может быть, они еще поговорят - позже.

За дверью стоял Осо. Охнув, антиванка обняла старого охранника, не замечая, что пачкает его камзол мазью, которой были обработаны ожоги у нее на лбу.
- Мне сказали, что я смогу найти тебя здесь, - Пардо осторожно похлопал ее по спине.
- Я видела тебя ночью, ты лежал, как мертвый, - наконец, Кара отстранилась, сжав предплечья старого охранника. - Ты не так умрешь, слышишь? - девушка слегка встряхнула его, что удалось ей достаточно легко, поскольку Осо еще немного пошатывало.
- Знаю-знаю, - бывший наемник откинул голову назад, окинув взглядом ее обожженное лицо. - Дай угадаю, там будет много длинных клинков и стрел, и одну я обязательно пропущу, но успею нарубить еще достаточно врагов, чтобы Валенсо успел сочинить балладу и распевать ее в антиванских трактирах?
- Чтобы ее пели менестрели по всему Тедасу, - Кара немного успокоилась. - Я должна узнать, как там девочки, - немного виновато произнесла антиванка под подозрительным взглядом Пардо, который тот перевел на дверь комнаты.
- Не смотри на меня так, - разозлилась Кара. - Он был ранен из-за меня и...
- А он уже в курсе, что Скайхолд пал? - перебил ее Пардо.
- Скайхолд... что?
- Думаю, тебе сперва нужно встретиться с представителем посольства, - Осо мягко подтолкнул ее по коридору. - О малышках позаботятся.

Позже Кара все-таки смогла выкроить время и поблагодарить спасшего ее храмовника. Он напомнил ей денеримского капитана - не столько внешне, сколько манерой держаться. Мария уже пришла в себя - к счастью, никто не додумался сказать, что из-за нее едва не погибли все оставшиеся в поместье, так что Каре быстро удалось успокоить сестру. Разыскав Деция, девушка попросила его послать мага, чтобы поговорить с ней. В том, что касалось Тени и дарованных ею сил Кара абсолютно не разбиралась, и ей хотелось, чтобы девочка поговорила с подобным себе. За всеми этими заботами время пролетело незаметно, и наступило время ужина, на котором присутствовали представители обоих посольств, в которые написала Кара. Ей было приятно то, что сограждане так быстро откликнулись на ее просьбу, но девушке было не до того, чтобы пересказывать последние новости с родины. Как только это позволили приличия, антиванка, извинившись, встала из-за стола.
Немного помедлив перед дверью, она дважды стукнула о косяк, поморщившись от боли в обожженных пальцах.
- Эдвиг, ты не спишь? Я слышала о Скайхолде. Мне очень жаль, - лицо Кары в полутьме казалось бледным и осунувшимся, несмотря на красную полосу ожога. - Я могу чем-нибудь помочь? У меня связи во всем Ферелдене. Орлей, Неварра, даже Марка... Если им понадобится снабжение или оружие...
Кара остановилась в нескольких шагах от постели Эдвига - марчанин что-то писал, и ей не хотелось заглядывать в бумаги. Она уже давно и сполна отдала свой долг Инквизиции, и не то чтобы была очень предана организации или лично - ее главе. Но Эвелин была сестрой Эдвига, и если семья для него хотя бы в половину значила то же самое, что для нее, Кара была готова прийти на помощь.

Отредактировано Кара Алонсо (2018-12-22 13:31:01)

Кара дотронулась до сухой, стянутой кожи.
- Чешется. Лекарь так пылко уверял, что следа не останется, как будто от этого зависит моя жизнь.
Войдя в особняк, антиванка поступила необдуманно, и не окажись там храмовника, все могло окончиться куда печальнее. С другой стороны, кто знает, если бы Мария не услышала ее голос...
Последние два дня прошли без эксцессов, и Кара надеялась, что дорога в Неварру также будет спокойной, но неприятности, казалось, неотступно преследовали их - не успели выехать, как карета Тревельяна сломалась. Значит, кому-то из них придется задержаться в Варантиуме, пока не подыщется еще один экипаж - Кара не знала, как скоро Эдвиг предпочтет отделиться, и не хотела спрашивать - это выглядело бы так, будто ее тяготит общество марчанина. За минувшие сутки они едва перекинулись парой слов - оба были слишком заняты, и Каре было недосуг разбираться в противоречивых эмоциях и знаках, которые она подмечала в поведении Эдвига. Просто удивительно, как хорошо и как плохо, оказывается, она знает его. 
Экипаж встряхнуло, и свитки, которые Кара сгребла на край сиденья, посыпались на колени Тревельяну. Птицы забили крыльями, подняв в воздух тучу перьев.
- Ох, прости, - девушка наклонилась вперед, сгребая бумаги, и свалила их в кучу поверх стопки, лежащей рядом с ней. Чтобы найти нужные адреса, ей пришлось перерыть все бумаги в дорожном сундуке, и теперь они шелестели и перекатывались по сиденьям.
Для того, чтобы снять корабли с маршрутов без значительных потерь и урона репутации дома, Каре предстояло проявить чудеса дипломатического искусства, но она не хотела говорить об этом с Тревельяном. Решение предложить помощь было импульсивным - впервые девушка поставила чьи-то интересы выше интересов собственной семьи... с другой стороны, Эдвиг тоже был ее семьей, хотели они оба того или нет.
В конце концов, даже если дом Алонсо потеряет один или два маршрута, в лице Транквила она, похоже, приобрела если не друга, то союзника, а через него, возможно, получится наладить связи с империей. Правда, Эдвиг наверняка не преминет высказать свое "фе". Контрабандисты, а теперь еще и тевинтерцы. Кара заметила, что Тревельян не испытывает к Децию ни капли того расположения, которое владелец поместья выказывал к нему, но ей и в голову не приходило связать это с ревностью - скорее уж антиванка поверила бы, что Эдвиг недолюбливает имперцев в целом. К тому же - какое ему дело вообще?
- А твои раны? Не беспокоят? - конечно, Тревельяну стоило бы задержаться еще на несколько дней, но как только марчанин смог вставать с постели, он распорядился об отъезде, а Кара не решилась спорить, помня о том, что речь идет о его семье.
- До меня дошли слухи, что силы Инквизиции собираются во Внутренних землях, - новости недельной давности только сейчас достигли посольства, с которым Кара поддерживала связь, но они, по крайней мере, внушали оптимизм. - Два корабля вчера вышли из порта Антивы, еще один я развернула по пути в Орлей, им придется разгрузиться в Оствике, иначе в трюмах не хватит места. "Звезда морей" сейчас в сухом доке, но как только ей залатают днище, и этот корабль будет в твоем распоряжении.
Кара помолчала, глядя в окно - она настолько привыкла к перемене пейзажей, что сейчас едва ли отмечала происходящее за окном. Антиванка думала о том, что если ей удастся добраться до родины, она непременно воспользуется своим правом созвать совет. Пора встряхнуть этих стариков, спящих на сундуках, и объяснить им, что война может однажды докатиться и до их берегов.
Экипаж замедлил ход, пока, наконец, полностью не остановился.
- Нужно дать лошадям отдых, - произнес подъехавший верхом Осо, обращаясь к выглянувшей из окна Каре.
- Проверю, как там сестры, - девушка выскользнула из кареты и подбежала к остановившемуся за ними экипажу.
Лала спала, укачанная мерным движением кареты. Мария тихо играла с подаренными Децием куклами - пока что она не успела заскучать. Убедившись, что девочки в порядке, Кара немного прошлась, чтобы размять затекшие от долгого сидения ноги, и вернулась в экипаж.
- Что-то не так? - спросила девушка, удивленно взглянув на Эдвига. Ее не было всего четверть часа, что могло произойти?

Экипаж тронулся с места, и Кара, в прямом и переносном смысле выведенная из равновесия, села.
- Что... Что?! - на несколько мгновений антиванка лишилась дара речи. Ее взгляд метнулся к листам, разлетевшимся по крышке сундука.
- Мaldita! Я уехала одна, и потому, что ты не сказал о нас отцу, а меня обвинил в том, что я искала удачного брака! - отчеканила она.
Несмотря на резкость повышающегося тона, это звучало как оправдание, но Кара считала, что ей не в чем оправдываться перед Тревельяном.
- Как ты посмел лезть в мои бумаги?! Mierda, qué te importa, el demonio, que me escribe? Y me ofrecí a ayudar a este hombre. Un tirano deshonesto que solo piensa en si mismo! - сложно было представить, что можно разозлиться больше, но глядя на то, как Эдвиг с невозмутимым видом разложил письменные принадлежности и принялся за письмо, Кара побледнела от холодной ярости. Она чувствовала себя обманутой этим мужчиной - снова!
Наклонившись вперед, антиванка выдернула перо из пальцев Тревельяна и бросила в угол кареты.
- Лайонеллу было небезразлично, что со мной! Он писал мне три года, несмотря на то, что я никогда не отвечала и не собиралась ответить на его чувства. А ты - ты просто сделал вид, что меня не существует! И до сих пор вел себя так, словно мы случайные знакомые. К чему тогда эта сцена?
Эдвиг был первым и оставался единственным мужчиной, с которым Кара сблизилась, и его обвинения оскорбили ее до глубины души. Дело было даже не в том, что антиванка хранила верность мужу, которго сама же и покинула, а в несправедливости подозрений марчанина, теперь считающего ее легкомысленной девицей, которая закрутила с одним, а потом сбежала от него с другим.
Случившееся в Оствике раз и навсегда отбило у Кары охоту к мимолетным увлечениям, а задуматься о серьезных отношениях, помимо вечной занятости делами Дома, мешала неопределенность статуса - все-таки они не в Ривейне, чтобы фраза "я ухожу" считалась официальным разводом. Конечно, Эдвиг, с его властью, мог давно все решить, и Кара, со свойственной ей прямотой, выпалила:
- Я думала, ты давно сжег ту церковную книгу, и саму церковь заодно, только чтобы не позорить имя Тревельянов связью с Алонсо, как считает твой отец.

Кара вскрикнула - больше от неожиданности, чем от острой боли в обожженной руке, когда Тревельян сдавил ее. Они словно вернулись на три года назад - очевидно, вселенная посчитала тот разговор незавершенным, и вот они на той же точке, только бежать было некуда.
- Что, открывает рот, только чтобы у тебя отсосать? - почти прошипела антиванка и дернула руку, но Эдвиг, несмотря на то, что был занят бутылкой, держал крепко.
Один ее крик - и Осо вышвырнет марчанина в дорожную пыль, но Кару удерживала гордость - впутывать слугу в ссору между господами, даже если этот слуга считал себя чем-то средним между нянькой и добрым дедушкой, было ниже достоинства антиванки. Поэтому девушка вцепилась в запястье Тревельяна, силясь разжать его пальцы, но Эдвиг неожиданно дернул Кару к себе.
Лучше бы он ударил ее - подсознательно Кара ожидала удара: то, что Тревельян распустил руки, не было для нее сюрпризом - в конце концов, именно это произошло в Оствике. Самодовольный смех марчанина, когда он, наконец, выпустил ее, хлестнул почище оплеухи.
Проведя по губам тыльной стороной руки, Кара подалась вперед, толкнув не ожидавшего отпора марчанина в грудь так, что он уперся лопатками в спинку сиденья, а бренди плеснуло из фляжки. Холодное лезвие прижалось к шее Эдвига, когда антиванка нависла над ним, упершись коленом в сиденье между ног мужчины.
- Мне все равно, сколько девок ты натаскал в свою берлогу, но они могут не дождаться, если ты посмеешь хоть слово сказать про мой Дом, - свободной от стилета рукой Кара стискивала горло марчанина так, что костяшки побелели, и не до конца было понятно, что она собирается сделать - заколоть или придушить его. Закругленное лезвие стилета не могло навредить, но стоило бы Каре немного повернуть рукоять, и - какая ирония - марчанина бы постигла участь стражника, которого она заколола, спасая его.
В этот момент Кара ненавидела Тревельяна с такой страстностью, что в глазах темнело, и она вполне могла бы его убить - в мужчине сосредоточилось все, что смертельно задевало ее, но больше всего антиванке хотелось перебороть Эдвига, заставить воспринимать себя как равную, а не как ребенка, которому требуется забота или трепка, в зависимости от ситуации.
Экипаж снова подбросило на колее, и Кара покачнулась, а острие стилета подцепило ворот рубашки Тревельяна, оставив под ухом длинную царапину.
- Я предупредила тебя, - девушка, не глядя, отбросила оружие, глухо ударившееся об обивку экипажа, и наклонившись над марчанином еще ниже, легко, почти нежно коснулась его губ, возвращая издевательский поцелуй, в то время как ее рука все еще стискивала его горло.

Запрокинутое лицо Эдвига внезапно стало чужим, и лишь упав назад, на сидение напротив, Кара поняла, что мелькнуло у него в глазах. Страх. И ухмылка не могла скрыть настороженности, с которой он следил за ней.
На несколько мгновений злость сменилась мрачным удовлетворением, но за ним пришла горечь.
Кара промолчала на шпильку Эдвига - в честном бою с ним, даже раненым, ей не выстоять. Антиванка представила, как с той же силой, с которой марчанин толкнул ее, опускается клинок. Ну что ж, с Тревельяна, наверное, сталось бы зарубить неверную жену - раз уж он так уверен в ее неверности.
Когда экипаж остановился, они все еще продолжали смотреть друг на друга, словно и были дуэлянтами, ожидающими, кто сделает первый выпад.
Эдвиг выскочил наружу первым, но задежался у ступеньки. Кара скользнула взглядом по его протянутой ладони, забрызганному чернилами рукаву, алой царапине на шее, покосилась на слугу, который с невозмутимым видом стоял поодаль. Даже если антиванец слышал их ссору в подробностях, он не подавал вида. За спиной Эдвига возник вездесущий Осо - значит, девочек уже увели в дом. Кара вздохнула и легко оперлась на руку марчанина, отдернув пальцы, едва коснулась земли.
О комнатах уже позаботились - на первом этаже сидели несколько караванщиков, наемников и путешественников неопределенного рода занятий, но две свободные, для господ, отыскать удалось. Слугам, правда, снова придется спать на конюшне, но за время путешествия с антиванкой они уже успели привыкнуть к такому образу жизни, по крайней мере, не роптали.
Кара сразу поднялась наверх и отпустила няньку, которой тоже требовался отдых. Девочек укачало в дороге, и обе вовсю зевали, тем более что за окнами уже начало смеркаться. Лала устала и капризничала - кроме того, как все дети, она тонко чувствовала чужое настроение, и Каре пришлось долго сидеть, укачивая ее, как маленькую, и напевая под нос одну из песенок, которую еще в своем детстве слышала от няньки.
Заглянул Осо; удостоверившись, что все хорошо, он отправился вздремнуть пару часов, прежде чем заступить на ночное дежурство.
Наконец, уложив сестер, Кара спустилась вниз. Эдвиг сидел за столом у стены, и обратился к ней прежде, чем антиванка успела решить, хочет ли она разговаривать с ним. Помедлив, Кара села на скамью напротив, поискала взглядом второй стакан и, не найдя его, глотнула прямо из бутылки. Бренди обожгло горло, но в груди разлилось приятное тепло.
- Прости, - напряженно произнесла она. - За это и... за то, что произошло в Оствике. - Слова дались нелегко, но Кара нашла в себе силы произнести их.
Проведя пальцами по обожженному лбу, Кара облокотилась о стол, прижав сцепленные в замок руки к губам, и взглянула на Эдвига.
- Мне ведь должно быть все равно, есть ли у тебя невеста, - добавила она, отняв руки от лица. - Но мне не все равно.
Это прозвучало, как признание, и Кара запоздало смутилась, но не отвела взгляд, лишь почувствовала, как внутри что-то оборвалось - словно упал груз, который она несла с момента, когда вновь увидела Эдвига. Ну вот сейчас Тревельян снова пьяно ухмыльнется и, наконец, даст ей повод по-настоящему возненавидеть его. Какая-то часть Кары ждала этого, но другая надеялась, что им удастся все-таки поговорить.