54 и... Хлоп!
55-ый москит пал смертью храбрых в попытках добраться до вожделенной тевинтерской крови, сраженный прицельным ударом одного из изможденных офицеров, сбившихся в командирскую палатку для инструктажа. Максвелл очень хотел бы сбежать из потной и усталой толпы хотя бы на улицу, а ещё лучше в свой спальный мешок, но разглагольствующий на импровизированном помосте легат мог сообщить какие-то новые детали о предстоящем рейде, и приходилось терпеть. Чтобы хоть как-то развлечься, он и начал считать убиенных насекомых, но и это сомнительное удовольствие быстро потеряло свою привлекательность, и теперь он просто изнывал от скуки, переминаясь с ноги на ногу, дабы не заснуть прямо на месте.
И нет, ничего нового разведчики недавно прибывших подкреплений так и не узнали, всё тот же хорошо укрепленный лагерь кунари на берегу реки всё так же надежно охранял запасы гаатлока, ожидающего отправки к морю. Единственное, что изменилось за последнюю неделю с прихода на эту позицию центурии Тревельяна, это истончившиеся запасы еды, пропадающие в бездонной пропасти, что есть желудок их центуриона.  Последний, кстати, даже сейчас умудрялся похрустывать каким-то сухарем из пайка, просыпая крошки на все три своих подбородка, жирные пальцы-сардельки и объемный живот, за которым не видно не то что ног, но пояса, обхватывающего то, что когда-то было талией. Татион, великий и ужасный потомок какого-то там древнего рода - как будто этим можно было удивить кого-то в Тевинтере - был невероятно богат, тщеславен и ленив, точно под стать своему положению. Каким образом он вообще дослужился до командования центурией было тайной за семью печатями, но Максвелла мучило сильное подозрение, что здесь была замешана взятка, и скорее всего не одна. Впрочем, в настолько ленивом командовании были и свои плюсы - Татион, заступив на должность, не стал выбирать себе нового опциона, и Максвелл оставил эту позицию за собой, следуя за центурионом покорной тенью, а за его спиной пытаясь, где мог, держать бойцов хотя бы живыми. Ведь заплывшие жиром мозги альтуса понимали, кажется, только две тактики - забрасывать противников деньгами, либо молниями. Первое против кунари было заведомо бесполезно, а второе без должной стратегии и осторожности приводило к большим потерям, чем пользе.
Но даже сейчас, плюясь полупережеванным сухарем на стоящих впереди и тряся упитанным брюхом, маг - предсказуемо вполголоса - возмущался предложенным для рейда планом скрытного проникновения. Максвелл слушал его, притворно-понимающе кивая головой, а сам про себя пытался представить, какого же там, в этом настолько ограниченном разуме:
"Здесь довольно темно и пусто,
И мысли только о еде,
Да содержимом портянок шлюхи,
Оставшейся в родном селе."
Но уничижительным рифмам час, а делу время, и этот самый рейд представил воистину редкую возможность, которой грех  было не воспользоваться.
- Вы абсолютно правы, нам давно стоит показать рогатым выродкам их место. Так почему бы вам лично не присоединиться к этой операции? - тихо и вкрадчиво, почтительно склонившись, шептал на ухо альтусу Тревельян, - А когда вы принесете обратно головы этих невежд, никто не посмеет больше перечить... Легату Татиону.
И по алчно загоревшимся глазам, можно было с точностью до секунды определить, когда подброшенная идея крепко укоренилась в недалеком мозгу альтуса, и тот, довольно рыгнув, двинулся поближе к помосту, где легат пытался набрать добровольцев. Всё, что оставалось сделать Максвеллу это не отставать и быть рядом, когда представиться возможность привести в действие его настоящий план.

Отредактировано Максвелл Тревельян (2018-09-24 15:28:13)