Было нечто удивительное в том, как легко и непринужденно люди приспосабливаются даже к самым непригодным для жизни условиям. Забираются в укутанные слепящими глаза снегами горы, продираются с боем через влажные заросли болотистых лесов, разбивают лагеря на пустынных равнинах без единого намека на надежное укрытие, или вот, бродят по колючим пескам под злыми порывами ветра. В очередной раз вытряхивая из сапога забившийся туда песок, Тесса думала, что уж она-то точно не человек, если подходить к размышлениям с этой точки зрения, потому что к этому дерьму Маферата она приспосабливаться не собиралась. С другой стороны, еще удивительнее было то, что один Создатель знает, какие ушибленные на всю голову демоны вообще заставляют людей проворачивать эти удивительно неразумные и бессмысленные вещи. Если бы Тесса была таинственным колдуном, она непременно обосновалась бы в каких-нибудь уютных развалинах времен первого Мора и безмятежно потягивала бы что-то вроде Антиванского буль-буля под поэтичное завывание ветра в разбитых окнах. Так ведь нет, надо забраться в задницу Тедаса и заставить бедных разведчиков сдохнуть по дороге. Когда дело касалось магов, ничему не стоило удивляться, но этот конкретный идиот пока что бил все рекорды непредсказуемости. Ожидай неожиданного - так любил говорить Мариус, когда вообще снисходил до того, чтобы открыть рот не за тем, чтобы поесть. Впрочем, если в планы не входило нажраться песка, рот здесь открывать в принципе не стоило, так что даже Тесса помалкивала - только бросала раздраженные взгляды на не менявшийся вот уже энный час пейзаж. Где-то в начале пути она пыталась развлечь себя традиционной дорожной игрой (в которую, конечно же, как и всегда, играла в гордом одиночестве), но минут через пятнадцать поняла, что ее словарного запаса недостаточно, чтобы продолжать описывать окружающий со всех сторон песок - воображение закончилось уже после "я вижу что-то желтое, как Драконья моча". Мариус, кажется, решил, что Тесса имела в виду настоящую драконью мочу, и состроил такую непередаваемую рожу, к которой ни одно из описаний серьезности не подходило. Брезгливо-серьезная? Серьезная до отвращения? "Меня-щас-вырвет-серьезностью"? Тесса вздохнула и тут же закашлялась, поспешив натянуть на нос лоскут запыленной ткани. Надо было все же купить тот смешной тюрбан у торгаша на границе. Сейчас, когда песок из-под хвоста архидемона забивался прямо в горло, а солнце нещадно палило в макушку, тюрбан уже не казался таким забавным.

Солнце готовилось перевалить на другую половину неба - и продолжать путь уже было не просто неуютно, но опасно. Тесса взвесила на ладони перекинутую Мариусом флягу и недовольно поморщилась - пить теплую и затхлую воду совершенно не хотелось, но губы уже трескались, а в горле застрял сухой ком.
- Радонис лопнет от ярости, если мы с тобой скопытимся тут.
Кое-как проглотив попахивающую уже воду, Тесса пристроила флягу в одном из вещевых мешков, привязанных к седлу, и поправила сбившийся от ветра плащ. Ее неизменная привычка одеваться в темную одежду сейчас играла злую шутку, только притягивая беспощадные лучи солнца. Идти дальше не хотели даже лошади. Они увязали усталыми ногами в песчаных барханах и шли все медленнее. Если вскоре им не попадется на пути хотя бы намек на укрытие, придется разбивать лагерь под ближайшим холмиком, который и станет их братской могилой. Будто отзываясь на ее мысли, впереди выплыло отличавшееся от тошнотворной желтизны пятно. Постепенно пятно выросло в пятнище, а потом в пятнищище и как-то незаметно приобрело очертания чего-то напоминающего спасение. Мариус, конечно, тоже заметил замаячивший впереди оазис - нет, не оазис, конечно, не было там никаких пальм и блестящего прудика с освежающей водицей - и, не дожидаясь ответа на свой вопросительный взгляд, уже взял на себя роль отважного первопроходца, взбирающегося на вершину мира. Тесса снова вздохнула: какая в сущности разница, лежать ее косточкам в песках или камнях? Зато с верным другом. Все не так одиноко.

Злобные порывы ветра норовили то прибить к острым камням отвесной скалы, то сбросить в горячие объятия песка. Тесса, разумеется, ничего не имела против горячих объятий, она всегда была очень даже за, но ей точно не нравились крошки в постели, а пустыня - вообще одна сплошная крошка и никакой тебе постели. Кое-как переставляя ноги - а следом за ней так же уныло переступали копыта - она упорно поднималась следом за напарником. Если из вот той, такой уже близкой, расщелины в скале сейчас выпрыгнет злобная тварь, то первым съедят Мариуса. Печально будет. Зато хоть кто-то сегодня поест.

Отредактировано Тесса Форсиция (2018-05-02 04:36:26)

Откровенно говоря, Тесса уже много лет назад привыкла к тому, что Мариус отвечал невпопад. Нет, разумеется, в какой-никакой, но попад, однако это могло произойти через пару минут, часов или даже дней. Трудно было представить, что происходило в его темной головушке - возможно, он целыми часами и днями размышлял о неосторожно брошенном слове, прежде чем созреть раскрыть рот и выдать одну реплику в ответ на ее монолог, произнесенный пару лет назад. Раньше она даже могла замереть в ступоре, пытаясь понять, к чему относилось сказанное, но теперь соображала куда быстрее. Слово он дает. Как будто от него зависит что-то вообще в этой Создателем забытой заднице Тедаса. Тесса тем временем в красках представил, как друг, иссушенный жестокими лучами солнца предлагает ей выпить его кровушки, чтобы не помереть от недостатках воды. Брр. Жуть какая. Она нервно передернула плечами и излишне сильно потянула лошадь за поводья, и та завалилась набок, едва не утащив за собой - Тесса покачнулась и поспешила ухватиться за локоть Мариуса, предупредительно оказавшегося поблизости. Чем дальше они углублялись в пустоши негостеприимного Андерфелса, тем больше казалось, что вся эта затея была проделкой врагов Инквизиции, может, даже самого Фен-кактамего-Хурмела. Сидел там себе в своем эльфьячем подполье и потирала мохнатые лапищи - ух, думал он, щас как лишу Инквизицию самых талантливых ее разведчиков, а потом сразу же примусь гоняться за своим хвостом. Ну или чем там занимаются гигантские мифические волки.

Тесса согласно кивнула в ответ на предложение найти бочку и аккуратно приняла протянутый ящичек - не хватало еще долбануть неуклюже морозник, вот где-то исследователям будущего пришлось бы поломать головы, как два дебила замерзли насмерть посреди жарких песков пустыни Андерфелса. С другой стороны, их трупы прекрасно сохранились бы. В случае такой непредвиденной ситуации непременно надо было бы принять какую-нибудь смешную позу, чтобы хотя бы какое-то веселье ожидало потеющих на раскопках ученых. Тесса почесала кончик носа и принялась оглядываться в поисках той самой бочки, да только вокруг были одни обломки да остовы, наполовину занесенные песком. Ящичек отправился подмышку, пока она была занята привязыванием лошадей к покосившемуся деревянному столбу, а Мариус тем временем двинулся дальше. Нет, вот честное убийцемаговское, чего ему не сидится на месте? Песок в штанах свербит что ли? Самой Тессе хотелось только растянуться кривоватой звездочкой на прохладном песочке - прохладным он был только относительно дымящихся раскаленных едва ли не до красна камней башен и подернутого миражным маревом воздуха - и не делать ни-че-го.

- Если ты не нашел там брошенный в спешке винный склад, я ничего не хочу слышать, - мрачно бросила Тесса в ответ на тревожный взгляд напарника и показательно отвернулась к прикрепленным к седлу сумкам. - Я слишком устала. Никаких таинственных колдунов, никаких неожиданных засад, никаких трагических смертей... - с каждым словом она приближалась к широкой спине застывшего на пороге Мариуса, на ходу вытаскивая на белый свет пару кинжалов, ловко провернула их меж пальцев и заглянула через плечо друга, вытянув шею. - . . . Во имя святых сисек Андрасте! Ну я же просила! Надеюсь, ты не собираешься прямо сейчас их хоронить? Хотя тут вроде принято сжигать. Я не выдержу еще и костра, мне уже достаточно напекло в голову. Тебе, кстати, тоже. Может, как раз из-за этого нам сейчас и мерещатся трупы разведчиков? Ну пожа-а-алуйста. Нет?

Мариус молчал. Ничего удивительного. Тесса тяжело вздохнула и тенью юркнула вперед напарника под свод пропитанного гнилостной вонью форпоста. Здесь было... влажно? В отличии от выжигающей сухости пустыни снаружи. Проведя семнадцать лет в окружении мертвецов - а в Неварре куда ни пойди, везде были тошнотворно пышные склепы - она не испытывала никакого трепета и благоговения перед трупами, даже полуразложившимися, потому легко перешагнула расплывшуюся между почившими разведчиками лужицу и неслышно двинулась вглубь густой темноты. Все это было по меньшей мере необычно. Здесь было прохладно, а удушающая вонь, кажется, забиралась в поры кожи гадкой влажной моросью. Что удерживало жгучую жару за порогом? Даже трупы, должные уже превратиться в мумии самым естественным путем, просто разлагались и гнили. Тесса ловко перепрыгнула через груду склизких камней, едва не вляпавшись меж делом и какой-то зеленоватый гриб - выглядел он преотвратнейше - и осторожно заглянула за угол. Там был так же темно и неуютно, но тянувшийся откуда-то снизу сквозняк приятно холодил опаленные солнцем щеки. Лишь короткий жест рукой, предлагавший Мариусу двинуться следом. По позвоночнику пробежали мурашки предчувствия - слишком спокойно было, но отчего-то же померли болезные агенты Инквизиции? То-то и оно. Тесса завернула за угол и потянула на себя покосившуюся дверь, не спеша заглядывать внутрь.

Эхом бившиеся о выветренный временем камень руин, слова Тессы приглушали каждый её шаг по шершавому песку. Мариус всё также настороженно молчал, но не потому что Тесса по её же заявлению не захотела бы ничего больше слышать — это был не винный склад. Он молчал, потому, что знал: тишина может рассказать о многом. Если уметь слушать её. Кстати о вине. Насколько Мариус ещё помнил, хотя очень старался не вспоминать, в огромные винные погреба не менее огромных Минратосовских поместий не должны были проникать посторонние запахи — убрав от носа рукав, попутно оглядывая пространство цепким взглядом, он сквозь зубы начал цедить прелый спёртый воздух, навзничь пропитанный запахом совершённой смерти. При таком климате, как здесь, пробки от бутылей попросту бы высохли и превратились в труху, а вкус вина в бочках стал бы порченным настолько, что под кнут могла пойти вся обслуга. Судя по всему, несмотря на относительную прохладу здесь, при такой жаре эти трупы тоже бы иссохли, только если их не умертвили от силы пару-тройку дней назад, плюс-минус два. Он не мог пообещать Тессе никаких неожиданных засад или трагических смертей, хотя скорее всё вместе, но судя по тому, как умерли эти двое, точнее, убиты — вряд ли здесь водились таинственные колдуны, ведь магия, как и любое другое оружие, всегда оставляет след. След смерти этих же агентов, насколько можно было разглядеть в темноте, освещаемой красноватым светом из полуоткрытого проёма, являл собой растёкшуюся по камню и высохшую ржавого цвета кровь. Тесса, приблизившись, ещё до того, как привстать на цыпочки и осторожно заглянуть через его плечо, перед этим поворчав, успела вооружиться, после чего обогнула его и хрупкой тенью скользнула внутрь. Ожидай неожиданного. Грязная часть их работы заставила её раз и навсегда выучить этот урок. 
Разумеется, Мариус вообще-то собирался, но не собирался прямо сейчас хоронить их, здесь было не безопасно, а небезопасность необходимо устранить. Если сгинуть лошади — вряд ли они вообще отсюда выберутся. А если выберутся, нужно хотя бы доставить весточки о гибели агентов их родным. Но устами Тессы даже святая грудь Андрасте превращалась в грозную уловку, в противовес тишине. Не то, чтобы Мариус, одним рассекающим ударом готовый сейчас без лишних слов и сантиментов прикрыть напарницу от возможного врага, использовал её в качестве приманки, но подобное всегда срабатывало безотказно. Кто бы ни был здесь, теперь, рано или поздно, он выдаст себя, и даже если будет сидеть в засаде, навыки скрытности Тессы могут дать им немного форы, и чаще всего этого бывает достаточно, поэтому он, двинувшись следом, ждёт от неё, юркнувшей за угол, сигнал. Аккуратно прокрадываясь вслед за ней мимо тел бедолаг, он попытался внимательнее изучить их — глаза после слепящего песками солнца с трудом привыкли к полутемноте и непривычной, в чём-то даже странной сырости и прохладе. Позы падения с высоты собственного роста. Рядовое облачение разведчиков Инквизиции, металла на одежде почти нет — под таким солнцем кольчуга или латы могли бы раскалиться до бела. Судя по всему, им нанесли колотые ранения. Крови было много, и следов ранений, судя по расплывшимся и спёкшимся пятнам на одеждах — по несколько у обоих. Кто бы ни был убийцей — он не был профессионалом. Смерть их не наступила мгновенно. Они ещё были живы какое-то время. Разбойники? Местные варвары? О них ходило множество слухов, да и цепочка контрабанды красного лириума пролегала прямиком по пескам этой выжженной страны. Запёкшиеся лужи крови покрыли мелкий щебень и песок, на которых застыл неявный узор почти отсутствовавшей борьбы. Непохоже, что они оказывали серьёзное сопротивление. А если так, то либо они были застигнуты врасплох, либо убийца был им знаком. В голове отчего-то замаячила мысль об особой разновидности магии, называемая «энтропией». В Тевинтере нередки были слухи, просачивавшиеся из-за закрытых дверей о том, что порой магистры на потеху публике накладывали подобный дурман на своих рабов, и те сражались друг с другом, пока не падали замертво. Эрастенеса мало интересовала собственная репутация в Магистрериуме, «показная» её часть, в его поместье было не так много рабов, и если его и интересовала магия крови, то исключительно на древних свитках, в качестве реликтов былого. До поры, до времени? Кажется, до него дошли слухи, что он уже мёртв. Ему было всё равно, он не желал иметь дело с Тевинтером даже на уровне слухов, когда они занесены в чёрный список самого Архонта — тем более. Но кое-что всё же тревожило его. Если верить информации Инкцизиции, Кальперния спустя какое-то время после их встречи, примкнула к Корифею, ведя за собой армию Венатори. Сложно сказать, верил ли во что-то Мариус, но Тесса всегда молилась подштанникам Создателя, заднице Андрасте или яйцам Меферата. Да. Чаще всего им. Неважно, хвала этим подштанникам, заднице, яйцам или всем вместе, Кальперния одумалась и вовремя покинула ряды Корифея. Он… не желал ей смерти. Ни тогда, ни сейчас. Даже если она маг и даже если была на стороне Корифея. Но то, как далеко она могла зайти, всё же вызывало у него своего рода беспокойство.
Шаги Тессы были почти бесшумны, разведав путь дальше, она подала рукой знак, поманив за собой. Его поступь была тяжелее, шаг уперся в тихий лязг, Мариус замер, так и не опустив ногу: под ней забренчал и отлетел в сторону длинный обломок металла. Обломок клинка. Под руками Тессы скрипнула покосившаяся дверь, сквозняк перестал свистеть. Прежде, чем покинуть комнату, Мариус оглянулся. Трупы были безоружны.
Тесса едва проделала пару шагов внутрь, Мариус, крепко держа наготове меч — следом за ней. Здесь было ещё темнее, но сквозняк забивался в ноздри запахом не столь резким, какой стоял до этого смрад. Часть помещения была завалена развалинами и песком.
«Помогите!» — Мариус едва заметно заозирался, пытаясь уловить, откуда разносится далёкий женский крик о помощи, раздавшийся неожиданно, эхом перекатившийся по коридорам, откуда-то спереди, откуда-то из глуби. За секунду в голове перемешался комок из сомнения и побуждения стремглав броситься помочь. Но он слишком хорошо усёк для себя, высек шрамами на теле и ожогами: мухлюют не только маги. Мухлевать может каждый, просто у магов для этого больше врождённого преимущества. Маг прикрывается демоном. Демон скрывается за демоном. Убийца прячется среди своих жертв.
— Будь наготове, — никак не изменившись в лице, только чаще задышав и коснувшись плеча Тессы, Мариус отодвинул её чуть в сторону и, заслонив собой, сам выдвинулся вперёд, скорым шагом и взором, намётанным на любое движение, пробираясь сквозь песок и останки стен, заглядывая в малочисленные комнаты. Они были заброшены, набиты ломаным мусором и пусты, но вереница сквозняка в коротком холле вела вперёд, вправо, к завалу, вниз. К лестнице с одним единственным направлением. Каждая ступень отчеканивалась под рёбрами и гудела у горла, но дух его был почти спокоен, а разум чист. С каждой ступенью дышать становилось легче. Смрад остался наверху. Сквозняк гулял и завывал. Лестница привела их в зал. Такой же тёмный, как и всё здесь. Погибельное солнце не добралось до этих мест, только пробивалось откуда-то из почти засыпанного песком проёма на верхнем этаже. Мариус покинул пределы лестницы первым, поудобнее перехватив меч, о тут же замер: у дальней стены напротив, на полу лежала фигура. Судя по голосу, то была женщина, её ноги были скованны, от малейшего движения едва слышно звякала цепь. Узник? Раб? Он не торопился опускать клинок. Возможно, здесь был кто-то ещё. Возможно, она, как и они, забрела сюда в поисках укрытия от смертельной бури, недавно. Возможно — нет. Тогда почему она не была убита, как те двое наверху. Или это и был убийца. Не ослабляя бдительности, Мариус нахмурился. Пусть сама говорит.

Их было двое. Тех, кто спустились вниз. Тех, кто лежали наверху, тоже было двое. Они ей снились. Снились в кошмарах и вина остро впивалась под ребра, куда там старым камням, на которых таким плохим был сон.
Ашани передвинулась, упираясь ладонями в пол, подтянулась на руках, приближаясь к подошедшим на десяток дюймов.
- Помогите мне, пожалуйста. Я умру, если вы мне не поможете... я... я не ела. Рана. Моя рана. - Она знала, что её ждет. Знала, потому что Андерфелс не жалеет даже детей и смерть здесь видят чаще, чем цветы.

- Здесь никто не пробегал. Это старая крепость. Сюда приходят за водой. Вы тоже пришли напиться воды. Напоить лошадей, наверное. Помогите мне. Возьмите меня с собой. Я буду служить вам. - Голос эльфийки был слаб, но она вкладывала всю силу в свою мольбу. Ей не хотелось умирать. Здесь и так. Не хотелось умирать от боли голода и гниения.

- Пожалуйста, помогите мне. Я... я сделаю всё, что вы скажете, я умею служить. Помогите мне, не бросайте меня, пожалуйста! - Ашани выдохнула и немигающе уставилась на людей. мысль о том, что эти двое могли быть тоже псами Церкви, пугала. Но пугала не так сильно, как медленная смерть. Пускай выволокут и тащат на судилище. пускай. Пускай отправят на каменоломни, пускай. Но не так. Не в подвале. Не от голода помирать.
Не от боли.
Ашани вздрогнула, вспомнив, о ком спрашивала женщина.
- Помогите мне... и я скажу, что знаю о Колдуне.