Они исчезли бесшумно и безмолвно, с первыми лучами солнца, коснувшимися долины, выбрав свою гордыню и чужие обещания, вместо того, чтоб, как и раньше, стоять плечом к плечу со своим кланом против новой напасти, встряхнувшей этот мир. Ушли, поддавшись соблазнам и слабости, захватив с собой личные пожитки и часть и без того скудного провианта клана. И хотя их добыча всегда была общей для всех, последний факт привел Терона в состояние тихого бешенства. Даже потеря одного охотника всегда была для них ощутимым ударом, напоминая о постигшем их горе не только новым посаженным деревом и погребальными песнями, но и ощутимым бурчанием голодного желудка в ближайшие ночи. Им попросту не всегда хватало рук, чтобы обеспечить всех провизией. И уходя, молодые эльфы не просто делали выбор своего пути, они обрекали клан на медленное вымирание. 
- Я могу выследить каждого и вернуть назад, хотят они этого или нет, - младший Махариэль не мог просто обсуждать случившееся, а предлагал действовать. Сейчас же, не медлить, пока был шанс предотвратить катастрофу и уберечь бестолковых сородичей от ошибки, которая вполне вероятно может стать для них фатальной.
Вот только старейшина Винелл печально качал головой и молчал, пока другие жарко спорили, предполагая самые разные оправдания, почему их покинули молодые охотники. И вслух переживали, что те, оставшись без поддержки родного клана, подвергают себя риску в недружелюбном к эльфам мире.
От попыток выставить ушедших лишь жертвами лжи вернувшегося бога, Терону стало тошно, и он поспешил покинуть общее собрание, отдалившись от лагеря, чтобы почувствовать наконец, что снова может свободно дышать. Ему нужно было успокоиться и унять бурлящее внутри негодование, прежде чем оно сумеет в самой уродливой форме вырваться наружу, явив на свет его не самые лучшие качества.
Чтобы чем-то себя занять, он пристроился на нагретом щедрым солнцем валуне и принялся натачивать точильным камнем один из своих клинков, с каждым движением чувствуя, как волна гнева медленно отступает, очищая сознание от страшных, неправильных мыслей, которые он так и не озвучил.
«... живыми или мёртвыми...» 
- А что думаешь ты, lethallan? – у Терона не было глаз на затылке и поступь её он не слышал, но чуткое обоняние уловило едва различимый аромат полевых цветов, который в его представлении всегда ассоциировался лишь с одной, особенной для него эльфийкой. Терон хотел, чтобы она была в этот момент рядом, и наоборот едва сдержался, чтобы не встать и уйти. Лина не должна видеть его в таком взвинченном состоянии. Хотя спокойным в их клане сейчас никто и не был, слишком уж произошедшее тревожило, давая щедрую пищу прорастающим в душе опасениям и сомнениям. А вдруг это не последние их потери? Что если Лина тоже поддастся этому манящему зову?..
Вот только в этот раз он он не станет повторять прошлых ошибок и одну её никуда не отпустит.
- Ты ведь тоже его видела, да? Ужасного Волка из легенд.