Ирелин всегда испытывала противоречивые чувства, когда дорога клана проходила по Священным равнинам или рядом. Столько истории и культуры и столько же слёз и крови. Разрушенные храмы, погребённые под обломками своей же былой славы. Вымаранные из памяти людей, но не эльфов, древние имена дорог, рек и топей. Последнее поле битвы Изумрудных рыцарей с Армией Орлея. Что должна испытывать она, глядя с высоты птичьего полёта на раскинувшиеся внизу просторные поля? Только ли жгучую ненависть к людям? Ирелин всегда было сложно разобраться с этим. Гнев, отчаяние, отвращение – слишком сильные чувства, застилающие и разум, и сердце. Для той, кто ищет разбросанные и утерянные крупицы знаний и тайн своего народа, такие чувства могли быть опасны. Ведь легко погрязнуть в ненависти и ступить на Вир Баналрас. Она знала эльфов, что ступили на этот тяжелый путь, отрекаясь от всего другого. Это одинокая дорога, а Ирелин, пусть сама и не была слишком приветливой, всё же считала, что сила эльфов – только в их единстве.

Зоркий орлиный глаз выцепил яркий парус аравеля. Какой-то клан разбил лагерь около реки, скрываясь от ветра и назойливых глаз за скалой. Не самое удачное место для стоянки – зажатые сначала войсками Селины и Гаспара, а потом Разрывами с демонами, эльфы, наверное, сильно пострадали. С другой стороны – сейчас для долийцев нигде не было безопасного места. Ирелин мысленно заметила место. Возможно, на обратном пути она заглянет к ним, чтобы обменяться информацией и просто поболтать. Всё равно она собиралась посетить Вар Белланарис на обратном пути.

Сейчас же её путь лежал дальше. За равнины, где мелькали белыми пятнами шкуры галл, и тлеющие то тут, то там костры. Бал в Зимнем Дворце отгремел совсем недавно, но отзвуки ощущались уже везде. Армия и Селины, и Гаспара благодаря Инквизиции сумели наконец-то покинуть эти земли – кто-то победителем, кто-то проигравшим. Разрывы уже меньше терзали равнины, благодаря Леди Тревельян. Но всё это оставило ещё один неизгладимый шрам на Завесе. Она и так всегда была тонка здесь после кровавого сражения Изумрудных Рыцарей, а сейчас совсем истощилась. Будто можно было разорвать её одним дыханием.

Ирелин летела над оставленными укреплениями и фортами – иногда ей казалось, что люди могли только разрушать, но никак не созидать. Изрытая земля, баррикады из острых копий ещё не успели разобрать, порушенные форты, раньше бывшие убежищем для эльфов.

Но одно место было несколько иным. Если везде вокруг разрушения были причинены людьми или демонами, то в Цитадели дю Корбо картина была совершенно иной. Рассказы о том, что древняя эльфийская магия пробудилась в крепости быстро облетела кланы. Как это произошло и почему было неизвестно. Даже в Инквизиции пожимали плечами. Лучшие умы Орлея бились над загадками Цитадели, но не смогли их разгадать. Возможно, им нужно было обратиться к эльфам, но никто этого делать не стал. А теперь армия Селины сполна заплатила за это.

Ирелин не испытывала злобной радости – ей даже было жаль тех, кто оказался заперт в крепости. По рассказам Сиоры, когда Инквизиция наконец-то пробилась сквозь орды мертвецов и колдовской ужас, они встретили бушующий огненный ураган, гуляющий по Цитадели. Как удалось остановить механизм и успокоить магию тоже было непонятно. Людям явно было не до того, чтобы вести долгие исследования – лишь бы убраться побыстрее.

Ирелин аккуратно спикировала вниз, когда под ней оказались стены крепости и опустилась на одно из деревьев во внутреннем дворе. Цитадель явно видала более хорошие дни. Трупы вынесли, но запах палёной плоти и гари всё ещё витал в воздухе. Выжженные силуэты на стенах от тех, кому не посчастливилось попасть в смертельный ураган. Эльфийка осмотрелась. Несмотря на то, что армия Селины покинула крепость, а у Инквизиции явно были более важные заботы, чем исследование, следовало быть осторожной. Скорее всего, интересующий её артефакт или что-то подобное, поддерживающее защитную магию, находится в высоком шпиле, возвышающимся над равнинами.