До означенного места Летанавир решил добираться самостоятельно. Он так и сказал Каспару Бальзамировщику, который собирал своих шемленов и плоскоухих рабов для этого путешествия: до того они были в приграничных районах Орлея. Летанавир был искренен, правда, не сказал обо всех причинах своего решения: Летанавир очень хотел вновь повидать Народ. Не тех, что потеряли даже скромные крупицы прошлого, вместе с достоинством, эльфов из эльфинажей, нет. Настоящих эльфов.

Его чаяние сбылось в трёх ночах пути до места: Летанавир смог найти стоянку одного из Кланов, кочующих по Неварре. То было провидение Фалон'Дина, улыбка части его удачи, что он смог вовсе встретить своих сородичей, принявших его благостно. Странствующий Хранитель ничего не просил у них: ни еды, ни ночлега, напротив, он хотел лишь посидеть у костра, как каждый вечер они делали это в далёком прошлом с его Кланом, послушать истории и рассказать свои. Знамёна Силейз и её валласлин на лицах приютивших подтверждали, что принявшие его истины в своей верности, и шли каждой Ветвью. С благодарностью слушая Сказителя Клана, которого звали Эварис, Летанавир неглядя резал фигурку совы из небольшого куска дерева. Ночная птица-путевод выходила несколько несерьёзной, но добротной. Эту птицу, законченную уже после того, как Летанавир брал слова с историями о долгих путешествиях, он подарил любопытной девочке зим десяти, которая подошла к странствующему Хранителю с прямым, как ствол кипариса, вопросом: почему он не хочет остаться с ними? Подарил Летанавир сову с мягкой доброй улыбкой и словами о том, что у каждого должен быть свой путь, который кто-то, да укажет. И если Хранительница Очага не сможет, то пусть эта сова попытается. Коснувшись пальцем кончика носа девчушки, чьё имя он так же внёс в свою память, Летанавир ещё недолго говорил с Хранительницей и, после, продолжил свой путь, стремясь к знаниям о том, что бывает после угасания тела.

Шемлены шумные, их лагеря всегда видно издалека. В этом плане Каспар Бальзамировщик не был уникальным: его флаги и дым от его костра видно было едва ли не за лигу. Летанавир уверенно шёл к стоянке Морталитаси, не скрываясь, хоть обдурить стражников-шемленов можно было без особого труда. По крайней мере, именно так было со многими другими. Стражники, заприметившие его, первым делом запереживали и вскидывали свои арбалеты, но, кажется, быстро пришёл приказ отставить и эльф вошёл в лагерь свободно и без преград. Встречал его лично Каспар, в своей серой, выглядящей неудобной для похода, мантии, расшитой неизвестными Летанавиру узорами.

— Ты быстро нагнал нас, — Бальзамировщик даже склонился в некоем подобии поклона - приветствие людей, должное быть почтительным. Говорил Морталитаси на Орлейском, как и все в Неварре, посему Летанавир чувствовал себя свободно.

— Эльфы знают дороги лучше многих, — Хранитель лишь коротко кивнул в знак приветствия и посмотрел на эльфийку за спиной у Каспара, снующую с какими-то вещами в руках. — Но не каждый эльф.

Каспар либо сделал вид, что не понимает, либо действительно не понял этого, но улыбнулся и сделал знак следовать за ним. Летанавир повиновался, помогая себе в ходьбе своим посохом, упираясь в довольно мягкую землю лагеря.

— В нашей экспедиции мы встетимся с моей... коллегой. — В палатке, где закончился их путь, Каспар сел на импровизированный стул за простым походным столом, на котором лежал развёрнутый пергамент, после чего соединил кончики пальцев в жесте задумчивости. — Ничего не говори ей, пока я не закончу нашу встречу.

— Мне нечего ей сказать, — веско заметил в ответ эльф, обхватив свой посох двумя руками. Когда он остановился, то почувствовал усталость от дороги, но признаться в этом он не хотел шемлену.

— И всё же я прошу не говорить ничего. — Морталитаси будто из ниоткуда извлёк перо и быстрым широким почерком что-то написал на пергаменте, после чего хлопнул в серые, будто бы под цвет мантии, ладони. Тут же появилась та же самая эльфийка и подошла к столу, под неодобрительным взглядом бесцветно-жёлтых глаз Летанавира. Каспар расплавил брусок бордового сургуча на свечи и капнул им на свёрнутый пергамент, после чего приложил к нему своё кольцо с гравировкой и протянул эльфийке. — Отправь это в Столицу, мейстру Анаксасу.

Эльфика низко поклонилась, благодаря чему была удостоена просто уничтожающему взгляду со стороны стоящего неподалёку Хранителя, и стрелой вылетела из палатки.

— И где же мы встретимся с твоей коллегой? — спросил Летанавир.

— У ворот Некрополя, завтрашним днём, пополудни.

Летанавир опирался на посох и щурился пробивающемуся сквозь серое тяжёлое небо солнцу. От такого светила глаза болели сильнее: Хранитель-без-Клана видел в нём словно знак, прорывающийся сквозь Завесу, как путеводная звезда. Знак добрый, но тревожный. Однако долго размышлять ему не дали шемлены, суетящиеся с грузами Каспара. Один из них грубо потребовал убраться с дороги эльфу, едва ли не толкнув в спину Летанавира, однако на него прикрикнул, в свою очередь, другой шемлен, сказав, что это гость. Гость брезгливо сморщил нос, провожая рабочего взглядом, но не стал отвечать. Много чести.

Каспар медленно шёл со своей плоскоухой, помогая при ходьбе себе тростью, заменяющей ему посох. Он вновь отвесил полупоклон эльфу, когда поравнялся с ним, и сделал просительный жест следовать за ним, к медленно раскрывающимся тяжёлым воротам города мёртвых. До того, пока те не открылись, Летанавир думал, что это какая-то фигура речи шемленов, ускользающая от эльфа. Но его изумлению не было предела, как только он увидел большую площадь, прямо как в городе Неварры, с фонтаном и статуями, с серыми садами, вымощенную камнем. На этой площади уже была некая встречающая делегация, верхом на мёртвых зверях, словно воины на галлах. Все, как один, в серых доспехах и тяжёлых серых мантиях, прямиком как у Каспара. Тот же вошёл на своих двоих, приветственно поклонившись уже тем, кто внутри. Летанавир не стал отставать.

— Хенрик, — голос Каспара едва уловимо изменился, когда он посмотрел на другую фигуру. — Антониа. Рад видеть вас в добром расположении духа.

Хранитель молча смотрел на происходящее. Плоскоухая передала Каспару какие-то свитки, и тот, в свою очередь, передал их человеку, которого он назвал Хенриком. Они о чём-то ещё перебросились парой слов, но "Друг Мёртвых" осматривался по сторонам, не понимая, куда они пришли на самом деле. Всё выглядело в точности так, как и город Неварра. Те же дома. С такими же таблицами на их языке у домов. Но с куда как большим количеством имён. Оторвался от созерцания эльф лишь когда услышал вновь голос Каспара.

— ... мой гость, Летнавир из долийцев.

Хранитель обернулся и посмотрел на тех, кто их встречал. Хенрик практически ничем не отличался от Каспара, как и другие шемы от других же здесь. Однако так и не спешившаяся женщина привлекла его внимание нехарактерной для этого места жизнерадостностью. Словно одна она здесь понимала: смерть не значит утрату. На зов требовалось как-то ответить, и Хранитель лишь сделал короткий жест рукой, который посчитал приветственным. Теперь его интересовало положение этой шемленки здесь. И знает ли она о переходе что-нибудь?

— Мы давно собирались спуститься ниже и проверить старые склепы, — продолжил Каспар, указывая куда-то вдаль. — Посему я надеюсь, что ты, Хенрик, и ты, Антониа, окажете нам честь в этом.

Летанавир помнил обещание ничего не говорить. Он лишь поравнялся с Каспаром, пошарил у себя в сумке на поясе под плащом. Достав на свет небольшой бутылёк пряной воды с мёдом, он сделал небольшой глоток и протянул его Каспару. Снадобье усыпающих.