Это было уже третье лето Гвинет в Киркволле и всё такое же знойное из-за чего хотелось в буквальном смысле лезть на стенку. Забавно, что живя ранее в более северном и жарком Ансбурге, таких проблем с духотой эльфийка не испытывала. Кто-то сказал ей, что всё дело в Недремлющем море и зажатом между скалами городе. И пораскинув мозгами, молоденькая беглянка вынуждена была с этими изречениями даже согласиться. Ветер в городе цепей поднимался редко, как будто природа специально мстила этому городу за устроенную им Клоаку. И ведь это даже не смешно ни разу! Канарейка прекрасно запомнила весь смрад сточных вод под Нижним городом, когда искала пристанище. Создатель, помилуй! Такой гнойник ещё поискать нужно и если кто-то спросит Гвинет о том, где, по её мнению, находится самое отвратительное место в Тедасе, то она незамедлительно скажет про клоаку Киркволла.

Канарейку нельзя назвать белоручкой, хотя бы потому, что она не понаслышке знает, что такое ручной труд и прекрасно с этим справляется, но вот терпеть грязь и вонь — нет уж! Тем удивительнее факт, что она не дала дёру в первую же неделю своего здесь пребывания. Другое дело, что причина оказалась даже не столь прозаична, сколь печальна — деньги. Всё упиралось в дурацкие монеты, которых не осталось. Гвин было всего восемнадцать, а непомерные амбиции рвались из неё на все сто. Где-то не рассчитала, что-то не учла и в поисках лучшего варианта, растратила всё, что у неё было. Если бы не мадам Лусина, кто знает, чтобы стало с симпатичной мордашкой. Впрочем, эта же мордашка её сейчас и кормила вот уже третий год.

За это время, девушка пережила столь многое, что она сама верила с трудом во всё, что произошло. Начиная от работы шлюхой и заканчивая пережитым кунарийским нашествием. И неважно, что какая-то часть рогатых мужиков ей даже была по нраву (большие, мощные, да как такой может прийтись не по душе?), факт оставался таким, что Гвин сумела пережить разрушения и сопутствующие им жертвы. И удалось ей это исключительно из-за наличия магического дара. Даже вне стен круга, эльфийка продолжила совершенствовать то, что у неё получалось лучше всего — обещания подарить незабываемые впечатления и наслаждение. Вопрос был в том, кто и какое наслаждение получит: канарейка, которая с улыбкой понаблюдает, как кто-то обделается от страха или клиент, который будет видеть двойняшек-эльфиек вместо одной остроухой куртизанки.

Когда-то мысль обслуживать подобным образом кого-то внушала ей омерзение. Не потому, что Гвин была порядочной девушкой и чтила извечное «твоё тело — храм», а потому, что считала зазорным зарабатывать так, когда она умела гораздо больше. Но жизнь преподнесла ей сюрприз и… Как оказалось, иногда работа была даже в удовольствие.

Канарейка лениво перевернулась на диванчике, отбросив с плеча изящный локон золотых волос. Открытое настежь окно совсем не спасало от жары, пропуская внутрь яркие солнечные лучи. Они ласкали нежную кожу Гвин, опаляя и дразня её лёгким щипанием, но эльфийка не обращала на это почти никакого внимания. С довольной улыбкой подставляя лицо солнцу, канарейка нежилась в объятиях потрясающего дня и не торопилась, как многие прохожие на улице, спрятаться в тень. Всё потому, что у неё был свой секрет, как можно комфортно пережить даже такой летний зной — бытовая магия. При небольшой затрате сил, эльфийка понизила температуру в своей комнате до комфортных ей условий и только поэтому с радостью наслаждалась лучезарным праздником жизни.

В свой выходной она могла себе это позволить. Спустя несколько трудных рабочих дней, в которые Гвинет пришлось не столько ублажать, сколь оказывать «особые услуги» гостям замечательного цветочного заведения, она чувствовала себя уставшей. Эльфийке действительно требовался день-два отдыха, чтобы привести себя в порядок. Возможно даже сбегать на парочку свиданий или построить глазки очередному стражнику, патрулирующему Верхний город. Но позже.

В животе гулко заурчало и это заставило белокурую красавицу прекратить принимать солнечные ванны. Организм требовал совсем не изящно пожрать, желательно, мясного и горячего, несмотря на творящийся за окном знойный хаос. Гвинет с лёгкостью приняла сидячее положение, опустив босые ноги на мягкий ворс ковра. Эльфийка сильно выгнулась в спине, чтоб потянуться. Вырвавшийся из груди блаженный стон потонул в прочих звуках с улицы. Бросив быстрый взгляд на головы прохожих, девушка поспешила к стоящему в углу комнаты зеркалу, чтобы сорвать висящее на сбоку рамы светлое платье с полупрозрачными слоями юбки. Канарейка надела платье прямо на голое тело, совершенно не стесняясь, ведь нагота за столько лет уже стала делом привычным, а под крышей «Цветущей розы» так и вовсе обыденным. Разумеется, что отсвечивать голым исподнем ей не придётся, нижняя ткань прикрывала всё сокровенное, оставляя простор для даже для скудной фантазии. Она подошла к двери, где поспешила водрузить свои ножки в мягкие туфельки на плоской подошве, после чего выскользнула наружу.

Внизу оказалось полно народу, можно подумать, что снаружи вновь произошло очередное и очень внезапное нападение. Только канарейка была уверена в том, что люди просто напросто спасались от жары и не считали чем-то криминальным, переждать часок-другой в публичном доме. К тому же, на первом этаже располагались для этого удобные диваны, столы и стулья. При желании, можно выпить и закусить, а там того и гляди, оставить лишние медяк или серебряный кому-то из обслуги.

Эльфийка не спеша спустилась вниз по лестнице со второго этажа, разглядывая разношерстную компанию посетителей. Углядела даже знакомых, освиставших её, стоило девчонке пройти мимо.

— Канари, душа моя, к тебе сегодня можно? — Пробасил молодой стражник в увольнении. Смуглый и такой горячий, мужчина был частым клиентом заведения и чаще всего предпочитал проводить своё время у неё. И нет, дело не в потрясающем сексе, а в том, какие чудесные и милые разговоры они могли вести ночи напролёт. Приятная отдушина в этом жестоком мире.

— Извини, Раф, сегодня у меня выходной, но будь уверен, я буду ждать тебя в твоё следующее увольнение, — кокетливо повела оголёнными плечами ту, что знали здесь как «Лила». Девушку послала пылкий воздушный поцелуй и подмигнула Рафаэлю на прощание, скрывшись в служебном проходе на кухню.

Не найдя за плитой поварихи, Гвин только хмыкнула и принялась складывать нужные ей продукты и приготовленные закуски в небольшую сумочку, которую нашла в одном из угловых шкафов. Тут были какие-то овощи, пару фруктов и вяленое мясо. Ещё эльфийке удалось найти пару варёных яиц и белый батон, от которого девушка отрезала три небольших ломтика. Заглянув ещё в парочку мест, она обнаружила травы и чайные сборы. Довольная уловом, канарейка поспешила покинуть святую обитель. Лишь бы повариха не успела застать её за самовольным выбором обеда.

В главном зале всё ещё было полно народу. И пока Гвинет шла к лестнице, то успела уловить не слишком приятное амбре немытого тела минимум пару раз. Что-то заставило её остановиться и принюхаться, ища взглядом источник подобного безобразия. Потратив на это пару минут, она увидела занимательную картину, как один из клиентов сначала ходил с потерянным видом загнанного в угол девственника, пока наконец не решился подойти к одной из менее одетых дам в зале. Подойдя чуть ближе, Гвин уловила краем уха озвученную просьбу. Надо же… Женщина! А выглядит как мужик и пахнет так, словно в самый солнцепёк разгружала в порту ящики или бочки.

Гвин собиралась уже возвращаться к себе, но жадность и чувство прекрасного взыграли не то, что в глубине души, а прям до дрожи в руках. Да кто в здравом уме её куда-либо пустит в таком виде? Если мадам Лусина увидит оборванку в своём чистом заведении, то начнётся скандал. Выгнать бы, да только оборванцы не предлагают денег и не дают авансы. Поэтому без какого либо зазрения совести, канарейка подошла к незнакомке и настойчиво кашлянула.

— Я её забираю, — объявляет Лила, — если мадам Лусина увидит нечто подобное в своём заведении, всех на уши поставит, — не даёт сказать ни слова цветочной куртизанке эльфийка, — или ты забыла, как мы драили весь дом в прошлый раз?! — Красноречивый взгляд и надменно выгнутая бровь, — вот и славно, а ты, — Гвин снисходительно осматривает с ног до головы «клиентку», — иди за мной.

Легко развернувшись на одной ножке, эльфийка быстрым шагом направилась к лестнице, посматривая краем глаза на толпу, собравшуюся у стойки регистрации, где на мягком стульчике восседала владелица «Цветущей розы».

— Прибавь шагу, — бодро командует девушка, преодолевая последнюю ступеньку, — прямо по коридору, последняя дверь справа и будь любезна, прихвати с собой эту сумку, только, пожалуйста, когда зайдёшь, ничего не трогай! Я скоро!

С этими словами Гвин вручила незнакомке свою сумку и поспешила скрыться за ближайшей дверью.