Были вещи, которые Дориан в своей жизни любил больше всего - хорошее вино и занятная беседа. Он всегда был весьма словоохотлив, если его были готовы слушать, и остёр на язык, если желающие слушать пытались нарушить личные границы. С вином всё обычно было просто, хотя редкие экземпляры часто обходились ему в достаточно круглую сумму, заставляющую чуть робко покраснеть некоторых представителей Магистериума. Ему, благо, краснеть не приходилось, ведь желаемые им напитки, одежды и ингредиенты не были баснословно дорогими. Они просто были хорошими. Павус вполне был готов заплатить за что-то хорошее соответствующей суммой или, иной раз, взаимной услугой.

Именно ради вина и беседы, на самом деле, он спешит в столь нелюбимую им Вольную Марку. Дело тут было не в архитектуре или менталитете местных, хотя, стоило заметить, что в Герцинии к тевинтерским подданным относились куда проще, чем где угодно ещё. По крайней мере никто не пытался вызнать у него за чашечкой чая ест ли он на завтрак детей и сколько рабов зарезает каждое утро для ритуала магии крови. Иногда Дориану почти жаль разочаровывать эти оскорбляющие ожидания.

Марка не нравилась ему лишь за счёт того, что к ней неизбежно приходилось плыть на корабле. Устойчивая морская болезнь, сопровождавшая в пути, заставила Дориана приехать несколько раньше назначенной встречи и потратить несколько часов на то, чтобы привести себя в порядок. Несколько спелых фруктов, горячая ванная и немного приятных масок на лицо сделали из него человека. Кожа снова стала гладкой, легкая синева под глазами рассосалась, да и настроение в целом улучшилось то ли от предвкушения хорошей встречи, то ли от безумно вкусных местных апельсинов. У него всегда была слабость к таким изумительно-ярким фруктам и вещам.

Их первая встреча с Асаарандой случилась довольно давно, казалось, что целую вечность назад. Уходящий из горячо любимого Тевинтера, распалённый гневом на отца, он искал не то утешения, не то сопротивления, чтобы куда-то выплеснуть накопившиеся эмоции. Наверное, отец бы под землю от стыда провалился, если бы узнал, что помимо любви к мужчинам, его дражайший наследник решил ещё и ехать кораблём, где не было ни одного достопочтенного гражданина. И было весьма много "рогатых недругов". Это подогревало желание Павуса плыть именно так вслед за своим наставником лишь сильнее.

Тогда он и подумать не мог, что найдёт себе хорошего компаньона и обещание переписки. Прежде его верной подругой оставалась лишь Мэйварис, единственная, кто понимал бы намного больше, чем можно было ожидать. Однако, переписываться с Тевинтером с юга было не особенно-то удобно или быстро. Даже если немного помочь друг другу магией. Хотя, не сказать, что с Асой им удавалось связываться сильно быстрее. Однако, общение было несколько менее зацикленным на бедах конкретной территории, что позволяло расслабиться. И обещать, непременно, встретиться.

Быстрым шагом измеряя ровные и на удивление чистые улицы, Дориан лишь едва придерживает руками ткань прикрывающего его плаща. Не хотелось излишне загореть, да ещё и неравномерно. Он предпочитал либо ступать под солнце полностью, либо всё же быть аккуратнее с его лучами, дабы не состариться заранее. К тому же после долгих путешествий с Инквизитором ему не слишком хотелось попадаться на глаза каким-то возможным знакомым. Всё же Вольная Марка состоит из сплошных портов, а значит судов всех возможных стран. Не стоило бы быть слишком опрометчивым в таком месте. Не столько ради себя, сколько ради общей безопасности. За себя Дориан давно уже переживал крайне мало.

Ему открывают тяжёлую дверь, явно призванную хранить от жары, холода и излишне наглых посетителей, и Павус тут же снимает тонкий капюшон, расплываясь в белозубой улыбке, чуть склонив голову к плечу и приветственно разводя руками.

- Дорога могла утомить меня лишь долгим ожиданием прибытия, - в тени колонн ему явно не грозит спечься, оттого он расстёгивает на ходу брошь, держащую плащ, чтобы скинуть его на кресло, в которое тут же и усаживается, - Море было спокойным, потому мне даже почти не было плохо.

О таких вещах ему легко говорить со смехом, когда он находится достаточно далеко от воды. Хотя шум волн успокаивает, но любое неровное качание судна, даже мысленное представление, навеивает недоброе самочувствие и делает его намного бледнее. Зелёный цвет лица определённо не подошёл бы к расшитым золотистой нитью рукавам и воротнику.

- Твои дивные глаза с такой подводкой смотрятся изумительно, ты же знаешь? - Дориан улыбается чуть мягче, закидывая ногу на ногу и немного откидываясь в кресле, выдыхая с расслаблением и спокойствием, - Полагаю, у тебя есть свободный день или два? Мне кажется, я столь давно не отдыхал в хорошей компании, что могу потерять счёт времени.

Когда в помещении раздаётся скорый стук шагов, он оборачивается на дверь почти сразу, чуть щурясь с полуулыбкой, в ожидании того, какой же визитёр должен был скрываться в коридоре. Тот факт, что посетитель ему известен ничуть не удивляет. Хорошие поставки в Тевинтере - порой дело долгое, потому иногда что-то стоило заказывать не всегда легально. Даже если в этом не было ничего зазорного и никаких облитых маслом мальчиков Павус не просил. Хотя иногда...

- Да ты не шутила, когда обещала яркую встречу, - оборачивая взгляд на Асаарандру, он кивает едва, в знак одобрения, прежде чем вернуть внимание визитёру, - Я гляжу вы не с пустыми руками. Предлагаю начать немедленно, чтобы не терять время.

Отредактировано Дориан Павус (2021-03-19 16:03:50)

Удостоверившись, что она таки попала по адресу, Броска первым делом проконтролировала, чтобы ее люди все расположили, скажем так, ближе к месту развивающихся событий — и никому не пришлось спускаться в коридор, ломая ноги, просто потому что эти ноги уже не в силах удерживать вес одурманенного вином тела.

Она ожидала увидеть знакомое лицо, но не в двойном объеме. И вообще, опираясь на свою паранойю, сначала было подумала, что это либо какой-то грандиозный розыгрыш (а у нее даже не день рождения), либо западня. Натиа не всегда любила этот мир именно за вот эту его «тесность», хотя в данном случае..

— Итак, полагаю, заседание клуба «Бронзовая устрица» объявляется открытым? — Все же она не смогла сдержать своего природного добродушия — которое отнюдь не распространялось на всех тех, кто пожелает перейти ей дорогу — и примостилась за чайным столиком. Стулья были ее любимой высоты — так, чтобы ноги болтались в воздухе, что вселяло какой-то необоснованный дополнительный оптимизм. — Я полагаю.. — Она лениво кивнула гномке, которая пришла с ней, и та выставила на стол пузатую приземистую бутылку, вполне ожидаемую для наполнения каким—то гномьим вуншпуншем. — Вы знакомы? — Ну любила она порасставить все точки над ё, над ї и, если понадобиться, даже над ȍ. Конечно, можно было подождать и как-то бы там разговор бы подоспел, но нет.

Почему-то она посмотрела на залитый солнцем порт и подумала, что вот бы сейчас грянул гром. Да, одним из самых поразительных явлений на поверхности была не пустота над головой, не драконы, а именно льющаяся с неба вода. Про снег и говорить не приходится — сыплющаяся с неба замерзлая вода. Точно какое-то колдунство. Части Тедаса, в которых бушевали муссонные дожди, ей нравились больше всего. Как будто за стенами городов собиралось несметное вражеское войско, готовящееся к сокрушительному штурму — такая была атмосфера в городах в преддверии непогоды. И именно это напряжение внешнее замечательно резонировало с ее внутренней сумятицей и беспокойством, в котором она жила практически все время.

Она не стала ввинчивать свои пять копеек касательно выбранных напитков — и дело даже не в том, что гномий организм, а особенно организм пыльного гнома, может вынести все и еще немножко. Натиа просто считала, что обсуждать чьи-то вкусы можно только очень молодым или очень старым, а ни к одной из этих категорий она уже и пока не относилась.

— Контртостирую, — вскинула свой бокал Натиа, — за кэшбек, который я вам оформлю, — гномка не нашлась объяснить за какие такие заслуги, а «потому что все мы здесь сегодня собрались» звучало максимально неубедительно, и выдала, — потому что могу, — мигом осушив свой бокал, безо всяких там прелюдий. Она не то, чтобы не чувствовала разницу вина, и какие бы то ни было оттенки вкуса, просто не считала нужным заострять на этом внимание. Так или иначе, зачастую живых существ тянет к выпивке с несколько иными целями, а она, как вполне себе открытое живое существо, не имела цели водить кого-то за нос (ну кроме как кто-то совсем напрашивается).

— Да что юг, вы расскажите как у вас дела, — вновь вроде бы как перебила Броска, хотя по правде говоря, она сама не так уж сильно вникала в происходящее — ей хватало знать, куда дует ветер, и куда что нужно поставить. — Я вот, например, не имела удовольствия вас лицезреть уже сколько там? Год? — Она посмотрела на Асу, — два? — И на Дориана, как будто ожидала, что они сейчас коллективным разумом как-то решат эту задачу. — Больше? — Она правда не помнила; с одной стороны понимала, что много времени уплыло, а с другой — да как будто вчера ж было! Вот поэтому у нее были существенные проблемы с, мм, удержанием друзей — ей не надо было видеть кого-то каждый день для праздной перетирки костей недругам, чтобы оставаться друзьями. А вот не все такое понимали и предполагали, что она просто забыла и забила. За свою жизнь она уже несколько раз пыталась безуспешно объяснить этот концепт, но к сегодняшнему дню таки забыла и забила. Если кто-то чего-то не догоняет, то постоянные попытки объяснить вряд ли что-то исправят.

— А, ну я слышала, что Штормовой Берег, мм.. штормит? Но не снаружи, а изнутри. Орзаммар вроде собирался отправить кого-то куда-то, но когда я его покидала, то только собирался, не знаю, воплотили ли они этот план в жизнь, но кто-то из Хранителей прям сильно заинтересовался. — Натиа вдруг задумчиво потерла подбородок. — Надо бы послать кого-то из своих хвостом, если еще успею, — пробормотала она скорее сама себе, нежели собутыльникам и тут же подозвала ту же гномку, надиктовав ей какое-то поручение.

— Как хорошо, что все мы здесь сегодня собрались, — с напевом промурчала Натиа, подливая себе в бокал из своей пузатой бутылки — пойло было ядовитого розового цвета и по комнате разнесся терпкий аромат специй и чего-то орехового. — Хоити-тоити! — Выкрикнула Броска и закинула — прям буквально — в себя содержимое бокала.