Отложив перо, Алистер перечитал написанное с самого начала, в паре мест болезненно морщась. Благо, на бумаге все звучало не так помпезно, как если бы ему пришлось говорить это вслух, но все-таки… Недовольно засопев, он закрыл конверт, взялся за массивный подсвечник, дождался, пока тронутые лихорадочно дрожащим языком пламени капли сургуча не образуют неровный круг на плотной бумаге. Оттиск королевской печати стремительно твердел, однако, придирчивый глаз Тейрина отметил, как вставшие на дыбы благородные мабари все же успели оскалить раскрытые пасти с видом отъявленных хитрованов.

- А мне всегда казалось, что наши отношения с Орлеем и  так довольно… сносны, - отложив готовое послание в сторону, к остальным ожидающим отправки, светловолосый мужчина блаженно откинулся на высокую спинку стула, опуская руки с массивной столешницы. Он уже вторую неделю никак не мог добраться до тренировочной площадки, зато большой и указательный пальцы были запачканы неосторожно смазанными чернилами. Широкие теплые ладони мужчины мягко обхватили аккуратные ступни, уютно покоившиеся на его бедре – то немногое, что с некоторых пор хоть как-то мирило Алистера с обилием рутинных обязанностей и бременем власти. Казалось, Его Величество поступал несколько эгоистично, все чаще вольно-невольно втягивая ее в дела Ферелдена, но в эти часы, когда король «работал», они могли без особых помех побыть наедине и, как довольно быстро выяснилось, не без пользы. Воссевший на престол бастард пристрастился принимать решения в компании дикарки-отступницы - какая-нибудь благодетельная матрона или патриархального склада убеленный сединами нобель пришли бы в ужас, узнав об этом; даром, что первый был признанным и любимым героем войны с Мором, а вторая уже давно вхожа в тайные кабинеты половины правителей Тедаса. Хвала Создателю, блаженное незнание пока-что хранило умы и сердца добропорядочных ферелденцев.

- Ладно, нечего на меня так смотреть, - слегка сощурившись в янтарно-желтые глаза под спело-сливовыми тенями, мужчина улыбнулся, проводя ладонью от острой косточки щиколотки до середины голени, вычерчивая кончиками пальцев незримые знаки, - я далеко не дурак и знаю, что лучше с ними дружить. Просто не хочу торопиться… Многие банны и эрлы еще помнят, как Орлей хозяйничал на наших землях, не слишком стесняясь в выборе средств, как они оставили нас во время Мора; добрая треть знати, недовольна моей политикой, моей физиономией на троне, и зорко следит за каждым шагом, ошибкой, готовые вцепиться зубами мне в сапог, надеясь, если не избавиться полностью, то хотя бы половить рыбку в мутной воде. И это не говоря о тех, кто по молодости или наивности просто грезит новыми славными битвами с давним врагом.

Было не холодно, и все же Алистер еще ненадолго удержал в руках ноги темноволосой, будто согревая, слегка склонив голову к ней и задумавшись. В мире происходило что-то необъяснимое,  в десятках самых разных мест, с сотнями и тысячами абсолютно непохожих людей. Киркволл и вся Вольная Марка буквально бурлили, Круги (или то, что от них осталось) готовились к самой настоящей войне, а призванные защищать и охранять магов храмовники умудрились рассориться еще и с Церковью, ни с того ни с сего, решившей практически неприкрыто заявить о своих политических амбициях. В Орлее отгремела гражданская война, ширились и усугублялись пролитой с обеих сторон кровью гонения на эльфов. Словно в самом Ферелдене не хватало проблем – Денерим полнился слухами, неясными сплетнями, которые являлись лишь слабыми отголосками реальной подковерной борьбы в столице; несколько западных баннов заявило о правах на часть земель Амарантайна, отданных Серым Стражам; вокруг Брессилиана и кочевых эльфийских кланов вновь начало сгущаться напряжение, а в Орзаммаре надутый скряга Харроумонт нажил себе столько противников, что опять оказался перед лицом потенциального  мятежа. До катастрофы, сравнимой с Остагаром и предательством Логейна, еще далеко, кое-где  мирные обыватели уже успели забыть и отблеск пожаров, и боевые трубы, и гнилостно-сладкий запах мертвечины, но все эти события, тревожные новости, приходящие едва ли не каждый день - все это отнюдь не облегчало жизнь Алистеру. И уж тем более не давало ему в полной мере насладиться семейной идиллией.

- Ты ей восхищаешься, да? – смеется, негромко и почти безоблачно. Все же, жаловаться ему особенно не на что. Морриган никогда нельзя было отказать в уме и завидной рассудительности, а ее участие… Скажем так, в значительной мере вырастивший его и выпестовавший, как монарха, эрл Эамон в силу возраста и традиционного мышления далеко не всегда становился хорошим, дельным советчиком. С ведьмой можно было говорить  прямо, начистоту, не опасаясь заставить грустить сердобольного старика, видевшего все взлеты и падения рода Тейринов. К тому же, была у них одна особая «забота», не известная и уж тем более не понятная никому другому – смышленый не по годам мальчишка, все сильнее и сильнее смахивающий на мать. Мнению Морриган вполне можно было верить; нет, в его  случае, она, конечно, сделала огроомную ошибку, но в остальном – дочь диких земель очень и очень неплохо разбиралась в людях.

- Я уважаю Селину. Правда, она меня немного смущает… порой, мне кажется, что какой-то скрытый смысл, подтекст ускользает от меня, - он с сомнением потер подбородок, опуская окончание мысли о собственной несостоятельности в игре слов;  немного покопавшись в бумагах, Тейрин извлек распечатанное послание, пробегая глазами в поисках нужного места, - вот, послушай… «..с высочайшим вниманием и благоволением встречены теплые, искренние пожелания скорейшего разрешения этого досадного конфликта. Как просвещеннейших правителей, наш священный долг и обязанность оберегать земли наши, что издревле рядом соседствуют, от потрясений, будут ли явлены они извне либо взращены внутренне, до поры не выказывая себя ни словом, ни оружием.»

Умолкнув, светловолосый мужчина повертел перед глазами пергамент, словно втайне надеясь обнаружить незамеченное ранее указание, подсказку, каким образом понимать полученное на днях письмо. Не найдя ничего примечательного и фыркнув, он отложил его в сторону, коротко выстучал что-то бравурное костяшками пальцев по столу, поигрывая желваками.

- И вот что я должен понять для себя из этого, кроме факта, что императрица пользует для своей переписки самую дорогую бумагу, которую только можно достать в Тедасе? Намекает на возможность более тесных союзнических отношений? Призывает отказать в убежище беглецам, поддерживавшим Гаспара или эльфов? Намекает на имеющиеся у нее сведения о брожении среди моих баннов? А, может, это просто формальность, которую какая-нибудь канцелярская крыса приписывает в конце любого послания, будь то я или хренов тевинтерский магистр?

Все-таки, сколь высоко не взлетела Морриган, пройдя долгий, тернистый, заслуживающий уважения путь от земель Коркари до привилегированных кулуаров империй и королевств, в ней все еще оставалась частица той холодной, прагматичной (до тихого бешенства Тейрина) гордячки, поддавшейся порыву любопытства и покинувшей свое укрытие, представ перед рекрутами Серых Стражей. Бесценные жизненно важные договоры были бумажками, интересными лишь умозрительно, добротным старым пергаментом да давно истлевшими печатями, а короли и герои – беспокойными сумасбродами и недалекими идеалистами. В этой женщине, в ее взглядах на жизнь и свою роль в ней, в ее  убеждениях и принципах, куда там рыцарям с их обетами, был свой определенный шарм… вот только чтобы оценить его, понять и принять кое-кому пришлось довольно долго мириться с ролью эдакой подушечки для иголок под рукой усердной швеи.

Бросив неодобрительный взгляд на буквально жмурящуюся от довольства ведьму, Алистер слегка поджал губы, но промолчал. Ему не хотелось думать о короле Кайлане плохо, при том, что некая увлеченность и легкомысленность законного сына и наследника Мэрика приобрела широкую известность задолго до его трагической гибели. Люди любили его, как любят далекий непорочный и героический образ, сияющий тем ярче на фоне недавней смуты, невзгод и бед. Политику и стратегию он оставлял на откуп ближайшим советникам, людям которым безоговорочно доверял, и поплатился за это, впрочем, как и многие другие. Сам Алистер накрепко запомнил этот урок; в молодом бастарде остался след куда более глубокий, чем залеченные старой Флемет раны от клинков и стрел после боя у сигнального огня в башне Ишала. Он хотел походить на отца, на брата, но, одновременно, боялся этого, опасаясь совершить те же ошибки, не признавая за собой права на необдуманный поступок… кстати, о необдуманных поступках.

- И все же, реши Селина приблизить ко мне своего «агента», ей не найти кандидатуры лучше, - бережно опустив ноги Морриган, мужчина со смешком сощурился, глядя на нее и вскинув светлую бровь. Завуалированная и короткая похвала из темно-сливовых уст была приятна, очень приятна и согревала сердце, отдаваясь на губах какой-то глуповатой улыбкой. Иной на его месте испытал бы неловкость или даже негодование, слишком уж просто и сильно воздействовала на правителя Ферелдена эта отступница, но не Алистер. – Ты специально мне льстишь или…? Хорошо, что ты не присутствуешь на всех моих переговорах или приемах, а иначе мне было бы очень трудно тебе в чем-либо отказать.

Стоит быть честным, идея основания университета принадлежала не ему. Да, робкие попытки стронуть несколько закостенелый образ жизни и мыслей ферелденской знати предпринимались, Алистер, на своей шкуре опробовавший все «прелести» власти баннов и Совета Земель, не раз задумывался над тем, чтобы придать какой-то гибкости, эффективной изящности королевской власти и тем, на кого она опиралась в первую очередь. Законы, мелкие указы, решения судов и личное участие потомка Каленхада – как камни, бросаемые в воду, они оставляли круги, порой расходясь далеко в стороны, но неизменно уходили на дно, не оставляя следа. Эта вялотекущая борьба, с тем как воспринимали себя сами ферелденцы, и как видели их остальные, жители соседних государств, эльфы, гномы, могла тянуться и тянулась бы всю его жизнь, а после еще десятилетие за десятилетием. Морриган поступила проще. Как и всегда, эффектно, неожиданно, веско и оставляя Тейрина в полнейшем замешательстве -  Ферелденский Университет. Начало, малая плита, способная как перевесить колеблющиеся чаши весов, так и стать основой, фундаментом для чего-то гораздо большего. Место, где люди станут изучать, познавать мир, стихии и энергии, где мир, стихии и энергии будут обучать людей. От дерзости идеи захватывало дух,  а от ее очевидности хотелось биться лбом о стену.

- Переговоры? Да, конечно… на самом деле, местами даже проще, чем я ожидал, - поднявшись на ноги, Алистер прошелся туда-сюда, разминая начавшее затекать от долгой муторной писанины тело. Пыл, с которым он взялся за дело, мог объясняться тем, что сам бывший храмовник не имел возможности (если уж совсем начистоту, то и желания в те времена) получить достойное образование, с последствиями чего сталкивался до сих пор, уже утвердившись на троне и имея под рукой сонм разномастных советников и ученых мужей. С нудными поучениями в замке Редклиф, когда только-только выстрогал из ветки удочку и жаждешь попробовать удить рыбу в озере, с бездумно заученными церковными молитвами и катехизисами, бесконечным коленопреклонным стоянием на голом камне, рискуя снова получить прутом по хребту, если ошибешься в перечислении андрастианских великомучеников… не ему браться за такое. И не взращенной в дикой глухомани магичке, преступнице просто по факту своего существования… тем не менее, они делают это.

– Я разослал письма полутора десяткам самых известных ученых, хроникеров, настоятелей и чародеев, посмотрим, что из этого выйдет. Айдан пообещал поддержку со своей стороны, с его-то «обширными знакомствами»… надеюсь только, что наш славный главнокомандующий не просто заскучал без большой войны и не отнесется к университету как еще одной большой казарме, где можно вдосталь погонять молодежь, - остановившись у окна, Алистер вгляделся в угасающее за горизонтом красно-оранжевое свечение, отразившееся в его глазах, - похоже, мне все же придется обратиться к Селине за помощью, за всем, что только сможет предоставить нам Орлей… любопытно, что она пожелает взамен… Одно радует – Лелиана довольно близка с верховной жрицей Джустинией, мне вовсе не хочется бодаться еще и с Церковью в такие времена.

Имена старых друзей вызвали к жизни прежние воспоминания. Мор давно повержен, а они снова и снова вместе борются за очередное благое дело. Разве что некоторых стоит держать подальше от слишком уж активного участия в судьбе Университета… например, пройдоху Зеврана… или, упаси Создатель, Огрена. Эх, собрать бы сейчас прежний отряд да отправиться куда-нибудь на край мира… Алистер не стал озвучивать вслух такие мысли – не хотелось выглядеть перед Морриган тем, кто, едва вкусив нормальной жизни, рвется в очередную авантюру, словно разочаровавшись.

- При дворе и в Денериме это во всю обсуждают, но единства нет, - в отличие от того же Орлея, в Ферелдене подобной традиции еще не существовало, а многие из баннов, даже молодых, на предложение чему-нибудь «поучиться» скорее всего предложат доброхоту  два меча и прогулку на ближайший пустырь, где они посмотрят, кому и чему, на самом деле, стоит учиться, - а как ты считаешь? Потребуется не один год, чтобы…
Колокольчик у дверей королевского кабинета зазвонил, оповещая об ожидающем аудиенции госте. Виновато взглянув на Морриган, король с усталым вздохом оторвался от окна и уселся обратно за стол; в такой час, если не произошло чего-то по-настоящему ужасного, его мог беспокоить лишь Эамон.

- Ваше Величество, прошу извинить за поздний визит, но я пришел напомнить вам о важных мероприятиях, запланированных на завтрашний день, - сколько не протестовал Алистер против поклонов преданного друга своей семьи, человека, воспитавшего его и во многом заменившего ему отца, но Эамон был неколебим. Похоже, что он таким образом деликатно напоминал бывшему храмовнику о том, кем он является. Старый эрл еще больше осунулся, разве что живые энергичные глаза по-прежнему сверкали на покрытом морщинами лице; острый взгляд доверенного советника скользнул по второму придвинутому стулу, по раскрытой книге и вернулся к королю, более не обращая внимания на возможное постороннее присутствие, - боюсь, их никак нельзя отложить или перенести. Утром вас ожидает мастер Люсьен, он утверждает что свет в это время дня идеален для написания портрета королевской особы. После, вы должны посетить храм и побеседовать с делегатами священнослужителей, продемонстрировать людям и Церкви, что даже в такие тяжкие времена вера является одним из столпов Ферелдена, милорд. Наконец, мы больше не можем оттягивать решение по земельной тяжбе между эрлом Тано и банном Герреном – бан молод, состоятелен и уже несколько лет яро поддерживает вас, а вот благородный лорд Тано, один из знатнейших вассалов короны, совсем плох, сейчас всеми делами семьи заправляет его дочь… Вы, верно, помните ее, милорд, прошлой осенью вы весьма лестно отозвались о ее наряде на балу по случаю годовщины коронации Вашего Величества.

Эамон умолк, невозмутимо дожидаясь, пока подавившийся разбавленным вином из кубка Алистер прекратит отчаянно кашлять, согнувшись над столом и шаря взглядом по сторонам в поисках янтарно-желтых глаз в готовности безмолвно оправдаться.

Отредактировано Алистер Тейрин (2021-03-21 13:48:22)

Сумасшествие какое-то. Только что он пытался охватить единым широким взглядом ершистый громоздкий ворох важных ответственных дел, уместить, выстроить хотя бы умозрительно новую общую картину, подобно осторожному путнику, который, прежде чем ступить в предательскую топь, тщательно всматривается в хаотичную череду спасительных бугорков-кочек, прикидывая будущий путь. Совет Земель, вечно беспокойные банны, близкий Орлей со все возрастающими амбициями, новый (первый) Университет, вот-вот прогремящий подобно  горящей бочке с дегтем посреди мирного тихого хлева. Церковь, официальный протокол, очередная неведомая хворь в эльфинаже – а теперь его вернейший и ближайший советник, как гром с ясного неба, обрушивает на многострадальную светловолосую голову короля-бастарда очередную напасть.

Сморгнув невольно навернувшуюся слезу, слегка побагровевший и старающийся восстановить дыхание Алистер в отчаянии замахал рукой, призывая старика замолчать, но безуспешно. Эрл Эамон был очень умным человеком. Решительный, честный и прозорливый, он, во многом, стал именно той костью, которая засела в горле изменника-Логейна, помешав ему утвердиться на узурпированном престоле, дав Стражам время и возможности для наращивания сил. Многие годы после его лояльное и по-человечески мягкое отношение к молодому, неопытному и, местами, до ужаса некомпетентному Тейрину служило надежной опорой королю. Один из немногих, от кого Алистер не таил практически никаких секретов, доверенный человек, знакомый с далеким потомком Каленхада с самого детства, Эамон многое знал и еще о большем догадывался, предпочитая держать свои наблюдения при себе. До сих пор правителю Ферелдена удавалось ускользать от него и ряда неудобных вопросов, ссылаясь на обилие других важных дел, срываясь на другой край страны из-за пустяковой свары мелких баннеретов. Однако некоторые вещи не перепоручишь даже самым близким людям… и престарелый эрл явно вознамерился добиться некоего прогресса, причем здесь и сейчас.

- Ради всего святого, мы можем обсудить это в другой раз? – осипший и глухой голос короля быстро окреп и набрал силу, даже не пытаясь скрыть досадливого раздражения; отставив подальше кубок, Алистер с тяжелым вздохом оперся локтями о стол и потер лицо, взлохмачивая волосы, - и, да, насчет того бала – я просто старался быть радушным хозяином, как ты и велел. Единственное, что пришло в голову, когда эта плотоядная стая окружила меня и уже собиралась отужинать, растащив на сотню маленьких Тейринов, так это похвалить ее платье... будто я в этом хоть сколько-то понимаю.

Проворчав последнюю фразу себе под нос, Алистер, конечно, немного покривил душой. В нарядах владыка Ферелдена теперь разбирался не так уж плохо и готов был учиться дальше – весь фокус в том, на ком оно будет надето. И это была еще одна, едва ли не главная, причина, по которой мужчине совсем не улыбалось вести разговоры о своих потенциальных «партиях». Ага, сидит, она. С интересом смотрит, слушает. И не погладишь ведь, куда там боевому мабари, цапнет королевскую доверчивую длань, а потом с невинным видом сошлется на всплеск звериных инстинктов… Нет, ну что за неугомонный старик! Желваки на лице Тейрина вздулись и окаменели, он с силой зажмурился в ладони, словно и Эамон и его навязчивая идея могли исчезнуть, как дурной сон. А эрл все говорил и говорил, негромко,  но ясно сознавая, что каждое слово достигает слуха Алистера. Какое ему дело до какой-то там девчонки, которую он и видеть-то видел всего пару раз? Какая разница, хорошо она держится в седле, слывет ли среди своих вассалов склочным капризным нравом? Истинная ферелденка? Хватит с него истинных ферелденок…

- Эамон, прошу тебя, - утвердив обманчиво расслабленные руки на столе, Тейрин хмуро покосился на подрагивающие уши, а потом перевел взгляд на прямого как железный прут старика, - я не стану даже обсуждать подобные предложения. Королева Анора…

- … была нужна Ферелдену, чтобы положить конец Мору, - резко оборвал его Эамон, с непроницаемым выражением лица продолжая упрямо гнуть свою линию, - сейчас Ферелдену тоже нужна королева, может статься, куда больше, чем прежде, но ей вовсе не обязательно должна оставаться дочь Логейна Мак-Тира…

- Довольно, эрл Геррин!

Массивное кресло с высокой спинкой едва не опрокинулось, когда Алистер поднялся на ноги, с силой громыхнув раскрытой ладонью по столешнице, не обращая внимания на пару заготовленных чистых листов пергамента соскользнувших на пол. Замешательство сменилось раздражением и досадой, а они, в конце концов, подогретые давними застарелыми «обязательствами», принятыми им заодно со всем прочим, но от того не ставшими более заманчивыми, переросли во вспышку ослепляющего гнева.

- Хватит, больше ни слова ни о Тано, ни о любой другой женщине, которую только возможно притащить под венец! Я стал королем, чтобы спасти свою родину и остановить чудовищное зло, равного которому не ведает сам Создатель. Я хотел и желаю величия Ферелдену, достатка и процветания. Мира! Я – солдат, Серый Страж, а не семенной бычок в стойле, и не надо ничего о родословных, деревьях, клятых кустарниках, - гулкие удары по столу гвоздями припечатывали рвущиеся из груди жаркие слова, только сильнее распаляя Алистера, - хватит, довольно! У меня были отец и брат, погоня за призраками привела их гибели. Моя мать канула далеко в прошлом. И, если честно, мне плевать, если род Тейринов, его права на престол пресекутся – благое будущее Ферелдена станет вполне достаточным, так что просто не мешай мне выполнять свой долг.

Мужчины застыли друг напротив друга, одинаково вытянувшиеся во весь рост, напряженные, упрямые. Эамон со вскинутым чуть выше обычного подбородком, поджатыми тонкими губами, побледневшее лицо с ярко выделяющимися красными пятнами. Король, наоборот, слегка насуплен, побагровевший, по-бычьи же наклонив голову, выдвинув вперед челюсть и играя желваками, пока пудовые кулаки то сжимаются, то разжимаются, не зная, куда себя деть. Старый эрл не заслуживал такого, но это было начало. Первый бой, который он попытался дать, защищая то немногое, что осталось от его собственной жизни; неизящно, неумно, неумело, однако, оберегая небольшой хрупкий человеческий мирок Алистера, свитый тонкими когтистыми пальцами. Как и Стражам, он давно поклялся отдать Ферелдену все, что только имеет… но это не означает, что об этом стоит просить.

- Ваше Величество…, - прервал паузу Эамон, надтреснутый голос выдавал, что и его хваленое хладнокровие дало трещину, тем не менее, он взял себя в руки гораздо быстрее, чем король, еще выглядевший так, словно собирается боднуть своего советника, - я тоже, более всего, желаю Ферелдену процветания… а еще хочу, чтобы вы, тот, свидетелем чьих первых шагов я стал три десятка лет назад, были счастливы, даже неся тяжелое бремя власти. Но вы напрасно считаете, что новая пошлина на шерсть или оросительные каналы для пашен Внутренних земель играют более важную роль, чем обретение страной законного наследника. Наследника, которого вы воспитаете, передадите ему не только свои знания или умения, но и любовь к Ферелдену, чувство общего с его народом, с тейрном или простолюдином-охотником. Не сердитесь на меня, если я не проявляю достаточно почтительности, но это все ради одного – чтобы то, что сделали вы, что мы все сделали для королевства, не кануло в бездну, когда наступят темные времена. Я… с вашего позволения я удалюсь, милорд. Но не могу обещать, что этот разговор у нас будет последним.

***

- Ну, давай, скажи мне, что я кретин, - чувствуя себя не в своей тарелке, Алистер уселся прямо на устилавшую пол шкуру, прислонившись спиной к громоздкой ножке стола рядом с местом, где большую часть разговора проторчала Морриган. Опершись на согнутую в колене ногу сцепленными руками, бывший храмовник только покачал головой, ощущая, как все еще пылают от схлынувшего далеко не сразу гнева щеки, как ноет едва не сведенная судорогой и крепко сжатых зубов челюсть. С чего он так завелся? В первые год-два королевская чета уже проходила нечто подобное, и тогда Алистер относился к неизбежному гораздо спокойнее… даже холоднее. Конечно, это ему запомнили и вряд ли простили, но такие вот вспышек ярости… Ах, да. Последний и, пожалуй, единственный раз Анора обожглась в ту самую ночь свадьбы дочери банна Осберта.

- Между прочим, спасибо за поддержку, - немного найдется людей, находящихся в рассудке и не желающих свести скорейшие счеты с жизнью,  которых успокаивает общество ведьмы-оборотня; Алистер виновато улыбнулся уголком рта, совсем по-мальчишески взмахивая головой, чтобы отогнать набившие оскомину мысли, - могла бы, не знаю, порычать на старого-доброго эрла,  показала бы свои чудесные зубки. Это же он хочет всучить мне новую королеву, помоложе, он, а не я!

Начало неплохое. Стянув с головы глухой шлем, Алистер шумно выдохнул и с облегчением поскреб в затылке, беспощадно ероша короткие светлые волосы.

- Поверить не могу, что нам удалось, - он белозубо ухмыльнулся, поглядывая на спутников, едва сдерживая рвущееся из груди проказливое хихиканье, - либо мы настоящие мастера маскировки и скрытности… либо здешняя стража вообще мышей не ловит.

План, предложенный служанкой королевы эрлу Эамону, был прост и чудовищно нагл, настолько нагл, что был почти сразу, без раздумий, принят к исполнению. Будучи старшим из Стражей, но давным-давно уступив лидерство Кусланду, Алистер (как и сотню раз до этого) мог только головой покачать – если уж нельзя удержать друга от очередной самоубийственной авантюры, то нужно отправляться вместе с ним. И вот, они здесь. Целы, невредимы, сумели проникнуть в особняк, преодолеть охрану и пробраться через первый этаж не подняв тревоги. Конечно, пришлось изрядно понервничать. Парочка патрулей, попавшихся навстречу, слоняющиеся без дела солдаты, в одной из комнат так вообще… Алистер сначала прислушался, замедлив шаг, а потом поспешил за остальными, ощущая, как щеки под шлемом наливаются румянцем. Им ужасно везло, однако, к моменту, когда вся небольшая группа нырнула в отдающие сыростью подвалы, рубаха на спине бывшего храмовника была влажна от пота.

А еще они отыскали Анору. Вдова его брата была… ровно такой, какими Алистер, не видевший за всю свою жизнь до Мора ничего значимее, кроме редклиффского замка и церковных залов, представлял себе королев. Даже в смертельной опасности, все еще запертая магией, она вела себя, мягко говоря, несколько высокомерно, а в голосе то и дело все же проскакивали приказные нотки… которым так хотелось воспротивиться мятежной душе Тейрина. Возможно, с Кайланом она вела себя иначе. Нет, она наверняка вела себя совсем по-другому, его бедный брат был настоящим королем… ладно, Анора – это не его проблема, пускай ей и ее «позицией» на Совете Земель занимается героический Айдан. Алистеру же будет достаточно головы Логейна… но сначала надо добраться до нынешнего эрла Денерима.

- И, все-таки, хорошо, что мы не взяли с собой Шейлу, - пробормотал он, послушно нахлобучивая обратно шлем, в котором приглушенный голос звучал гулко и еще более ворчливо, - нашу малютку не так-то просто было запихнуть в доспехи стражи. Да и Огрен бы не подошел… Одно радует – Морриган наотрез отказалась надевать эти «пропахшие псиной железки». Наверное, беспокоится, что у кирасы вырез окажется маловат.

***

Тяжелые створки протестующе скрежетнули, но все же разошлись, пропуская странную пару. Кроме нескольких светильников все остальные огни были погашены, кое-где в коридорах еще оставался сваленный в кучи мусор, а вдоль стен высились строительные леса. Помещения по большей части оказались заброшены, но сами по себе не требовали особого ремонта, другое дело, что для приема и размещения хоть сколько-нибудь серьезного числа учеников требовалось внести некие… изменения. И дело продвигалось – это можно заметить невооруженным глазом: бригады каменщиков и плотников каждое с раннего утра начинали работу (за которую им, конечно, заплачено из королевской казны, и весьма щедро заплачено), а возы с материалами создавали настоящие заторы на улицах, чем не слишком радовали остальных горожан.

- Особняк эрла Денерима, - торжественно провозгласил Алистер, словно это место нуждалось в каком-либо представлении; обстановка полутемных безлюдных коридоров и тишина не располагали к церемониям, что не помешало мужчине взять под руку свою темноволосую спутницу, неспешным шагом проведя ее дальше, - после окончания Мора здесь пусто. Хоу разгромлены, а новый эрл деликатно перенес свою резиденцию дальше по улице. Я всегда считал, что распоряжаться зданием должен Айдан, но ему было не слишком интересно; наверное, думал, что его судьбу стоит решить мне. Ну, вот и решено.

Король был в приподнятом настроении и несколько на взводе. По всему заметно, что он гордится пускай и не только своим, но «детищем» - это оказалось до жути приятно, когда занят не только формированием новых полков, интендантскими записями, долженствующими предотвратить возможный голод следующей зимой, и отчетами казначея, из которых выходило, что его «славное» правление все еще не довело Ферелден до нищеты… пока что. Особенно Алистера радовало, что он мог поделиться этим с Морриган, которой тоже интересна идея учреждения Университета. Конечно, можно сколько угодно впечатлять любимую женщину порубленными в куски телами врагов и очередным спасением мира, но ни за что подобное прежде он не решался взяться.

- Работы скоро будут закончены. Думаю, в конце месяца можно устраивать торжественное открытие, с битьем в колокола, лентами, цветами и что еще там положено.., - мужчина умолк, подавив разочарованный вздох, ведь Морриган, естественно, не сможет быть рядом, даже как прежняя соратница по битве с Пятым Мором. Он был уверен, что смог бы все устроить, но ведьма давно все давно решила, а просить ее о таком снова Алистер не станет, потому что в глубине души знает – она права и куда более разумна, чем сам король.

- Кстати, есть хорошие новости. Брат Дженитиви нашелся – отряд наемников отбил его у пиратов неподалеку от Эствоча. Сначала старика везли продавать в рабство, но уже собирались скормить рыбам, потому что за время плена тот успел уболтать нескольких тюремщиков бросить грабежи и обратиться к Церкви. Учитывая, что его буквально вытащили из воды, то наше «предложение» было принято… хотя, когда святой брат придет в себя, я чувствую, что с ним будут проблемы.

Прошло столько лет, но Алистер все же очень хорошо помнил, как впервые ступил в обитель Рендона Хоу. Дерзкий план, невероятная удача и смерть заклятого врага Кусланда, одного из ближайших подручных предателя Логейна. Освобожденная Анора… Забавно, тогда она всего лишь скользнула взглядом по остальным спутникам Айдана, не догадываясь, что совсем скоро станет супругой одного из Стражей и отнюдь не Героя, нанесшего последний, решающий удар Архидемону. Нет, все-таки хорошо, что она выжила, ведь ее помощь на Совете Земель оказалась весьма кстати. И хорошо, что Айдан удержал его, казнив Логейна лично – он всегда знал, как поступить, его старый друг… и когда на выходе из особняка им преградила путь Коутрен, воительница регента, то Серый Страж колебался недолго.

- … все не было случая поблагодарить тебя за то, что вытащили нас из тюрьмы. Форт Драккон, знаешь ли, не самое лучшее место для отдыха, - скользнув ладонью по руке женщины, Алистер слегка сжал тонкие пальчики, улыбаясь чему-то в глубине оттенённых темной прядью желтых глаз ведьмы, - смело, эффектно, разрушительно. И я почти готов поверить, что ты, действительно, хотела спасти меня, а не мою кровь.

Улыбка короля стала шире, искренне и теплее, как прежде. Он коротко рассмеялся, порывисто склонив голову и коснувшись уголка губ отступницы своими, снова потянув ее куда-то за собой.

- Но ты же не думала, что я вытащил тебя просто ради романтической прогулки по заброшенному мрачному зданию? Я, конечно, невежа, но точно придумал бы что-нибудь более подходящее… На самом деле, утром строители наткнулись на одну странность… потайной проход, - перед ними открылся зияющий неровный провал из выбитых из кладки камней. Изнутри слабо веяло немного затхлым, но сухим воздухом. В свете оставленного у входа светильника, который Алистер поднял над головой, на стене заволновался выцветшее полотнище с бурым медведем, родовым гербом Хоу.

- Как насчет небольшого приключения и маленькой тайны, миледи? – он подал ей руку, помогая перебраться через каменную осыпь, - успеем вернуться до того, как Киран досмотрит первый сон… Честно говоря, думаю, что это просто еще один какой-нибудь чулан, но, если все закончится парой проржавевших мечей и любимым пыточным столом покойного Рендона, я буду разочарован.

Ощущение глотка свежего воздуха не покидало Алистера. Возможность ненадолго улизнуть от обязательных дел, не какая-то по-детски несерьезная уловка, а вполне достойная причина, заслуживающая внимания самого короля. Было бы безответственным вложить столько времени и сил в крайне спорный проект  денеримского университета, при этом оставив необследованными некие потайные катакомбы под ним. Конечно, темные мрачные тайны, кровожадные твари-демоны, прорехи в Тень и забытые полумифические сокровища остались в прошлом – тем не менее, Алистер все равно радовался нежданному приключению. Оно будоражило, горячило застоявшуюся было кровь, пусть для этого и оказывалось достаточным просто шагнуть в пролом стены посреди его столицы, а не отправляться в дальние экспедиции и долгие походы. Не так уж важно, если можно снова позволить себе немного окунуться в прошлое, бережно сжимая тонкие пальчики и первым, как десятки раз до этого, отправляясь навстречу неизвестности.

- Похоже, я все же дурно на тебя влияю и уже заразил духом авантюризма, Морриган. О… это угроза или предложение? - мужчина коротко рассмеялся, покачивая головой и улыбаясь сам себе, пока рассматривал восстанавливающую порядок своего одеяния ведьму, - даже не знаю, навряд ли этот желчный упырь Хоу сможет нас чем-нибудь удивить. Нам лучше заранее придумать «запасной» план, просто на всякий случай.

Узкий коридор почти сразу уперся в уводящую ниже винтовую лестницу. Подняв повыше захваченную у входа масляную лампу, Тейрин с сомнением вгляделся в исчезающие во тьме ступени, но только пожал плечами и двинулся дальше. Раз уж он сам притащил мать своего сына в такую дыру, вместо более оригинального и приятного времяпрепровождения… Подземелья оказались добротными, лишь с небольшими следами сырости и только-только тронутой ветхостью каменной кладкой; даже обычных капель воды не слышно, просто легкое движение воздуха и приглушенные звуки их собственных шагов. Конец пути открылся внезапно – коридор вильнул влево, затем еще раз влево, мимо тронутых патиной колец для светильников или факелов, пока через десяток шагов не вынырнул в небольшое помещение, почти келью, с низким потолком и глухими стенами.

- Ладно. Это… не совсем то, что я ожидал, - звучно откашлявшись, Страж шагнул ближе, выхватывая из полумрака нехитрую, но производящую впечатление обстановку, - какое-то святилище?

Впереди на постаменте высилась вырезанная из серого с темно-бурыми прожилками камня статуя, в которой безошибочно угадывалась Андрасте. Края одеяния, кажущиеся невесомыми несмотря на грубость материала, свисали с простертых перед собой рук, они были отделаны позолотой, равно как и волосы, брови, губы женщины. В основании алтаря виднелись давно остатки прогоревших толстых свечей на вытянутом серебряном блюде, там же горстями лежали монеты, какие-то вырезанные из кости фигурки и книга-молитвенник в зацветшей обложке. Выглядевший немного растерянным Алистер обошел статую вокруг, высветив четыре ниши в стене позади нее – четыре углубления, в которых располагались четыре фигурки попроще, хотя и они выглядели весьма дорогими. Рука мужчины дернулась, он, будто позабыв про лампу, собирался почесать в затылке, привычно взъерошивая светлые волосы. Да-а, такое себе вышло романтическое приключение. Послышалось приглушенное ругательство. Каменное изваяние святой посмотрело на потомка Каленхада со смесью грусти и укором.

- Чтоб мне …, - Алистер вовремя клацнул зубами, - не думал, что Рендон настолько религиозен. Конечно, это могло остаться еще от прежнего владельца, особняк долгое время принадлежал эрлам Денерима, но Хоу точно про него было известно, я видел на стене его герб. Пытался замолить грехи?

Подумав, он снова обогнул статую и принялся внимательно изучать фигурки в нишах. Три из них оказались повернуты лицом прочь, только одна самая левая глядела прямо на правителя Ферелдена. Потемневший от времени металл с медным отливом изображал в мельчайших деталях молодую девушку в свободных авварских одеяних, меха подчеркивали стройную фигурку, волосы развивались, а выражение лица пылало внутренней силой, благоговением, несмотря на висевшие на запястьях оковы.

- Андрасте-плененная, - в задумчивости произнес Алистер, не без труда переводя взгляд с гордого, непреклонного лика дальше, - а это у нас… проклятье, слишком темно… Морриган, не могла бы ты…?

Отставив лампу, он взялся за следующую статуэтку. Та с тихим скрежетом провернулась, разворачиваясь от стены; Страж всмотрелся в нее, а потом поспешно перебрался дальше, повторяя нехитрые действия с оставшимися двумя. Вторая была облачена в доспехи, попирая ногой груду оружия, вымпелов и обломком магистерских жезлов. В третьей нише женщина замерла в каком-то рывке, вперед, к некой цели. Хрупкая фигура напряжена стрелой, а во вскинутой руке лучащийся символ Создателя, неугасимое солнце.

- Андрасте Победительница… А здесь Андрасте Восставшая. Ага!

Тейрин аккуратно снял их, одну и другую, меняя местами. Вокруг последней плясало медное пламя, но казалось, что она не горит, а возносится из огня, широко распахнутыми глазами глядя ввысь.

- … Андрасте Святая, мученица, - закончил Тейрин и повернул четвертую статую к себе, поднимаясь на ноги, не обращая внимания на запыленные колени; помолчав, он поймал янтарный взгляд Морриган, - что? Церковное образование, оно такое… даже я что-то да запомнил. И вообще, такая себе загадка, мы с Айданом и позаковыристее видели.
Теперь все четыре фигурки за спиной большой статуи развернуты прямо к ним, но, несмотря на удовлетворенный вид короля, ничего не произошло. Алистер нахмурился. Прошелся еще раз, туда-сюда с лампой, поочередно всматриваясь в одухотворенные лики святой. Вернулся к Морриган и снова поскреб в затылке.

- Странно, я твердо уверен, что все статуэтки расположены верно – точь-в-точь с периодами жизни Андрасте… может, Хоу ошибся? – размышлял он вслух, - или не стоило их менять местами? Но с чего ему облегчать кому-то задачу, на его месте я бы каждую из четырех развернул в обратную…

Повинуясь какому-то наитию, Алистер вернулся к самой первой фигурке, которую не тронул, где была изображена авварка в цепях. Присел, запустил руку в нишу и развернул ее лицом к стене. Где-то в толще камня хрустнуло, щелкнуло, и часть стены, небольшая, но достаточная, чтобы мог протиснуться человек, дрогнула, отползая в сторону.

- Держу пари, он был в восторге от себя и своего чувства юмора, - проворчал светловолосый мужчина. Статуэтка пленённой дикарки была не только очень подробной и правдоподобной, но и весьма скандальной: настолько, что туника из шкур позади исчезала, превращаясь лишь в несколько тончайших нитей-ремней, перетягивающих худую спину и спускающихся ниже, подчеркивая оголенные ягодицы.

***

Потайная зала не была такой уж маленькой по размеру, но из-за огромного множества «предметов интерьера» вызывала ощущение тесноты. Они стояли у стен, лежали грудами посреди помещения, свисали с потолочных крюков, громоздились на массивных ящиках и вместительных стеллажах. Оружие, доспехи, картины, золотая и серебряная утварь, первый же попавшийся сундук оказался наполовину набит золотыми монетами, россыпью драгоценных камней и полудюжиной книг, между которыми хранился внушительных пук пожелтевших листов, небрежно перетянутый бечевой. Алистер расслабил узел и мелком проглядел первые несколько  страниц. Это оказались куски дипломатической переписки короля Кайлана с рядом высших сановников Орлея, а так же Верховной Жрицей. Похоже, Рендон Хоу за недолгий срок своего владычества в Денериме успел не только нажиться, но и начал собирать все, что хоть как-то могло стать компроматом для тех, кого он предал… и тех, кого собирался либо допускал возможность предать в будущем. Не то, чтобы ему это хоть немного помогло.

- Интересно, у всех негодяев проблемы с хорошим вкусом и чувством меры? – азарт погони понемногу уходил, уступая место разочарованию и даже какому-то омерзению. Он будто находился посреди разбойничьего логова, построенного на бедах, крови и бесчестье. Бросив обратно так и не досмотренную даже до середины стопку писем, Алистер прошел дальше в глубину залы, перешагивая через препятствия, не особенно удостаивая их взглядом. С этим разберутся и без него, Эамон и казначей будут просто счастливы от такого «подарка», разве что нужно выяснить – не осталось ли живых и здравствующих хозяев всего этого добра. Так будет правильно.

- Видишь что-нибудь интересное? – спросил он Морриган, представляя, как отыскивает среди всех раритетов и роскоши какой-нибудь забытый спящий элувиан или что-то подобное, магическое, представляющее настоящий, неподдельный интерес согласившейся связать с королем-бастардом свою судьбу женщины, - для себя? Мне кажется, я преступно давно не дарил тебе подарков, моя злокозненная.