Сердце Лива восторженно заколотилось в груди, едва его взгляд встретился с взглядом янтарных лукавых глаз, пропустило удар, когда крепкие руки уверенно и надёжно подхватили его, прижимая теснее к горячему телу, и окончательно сбилось с ритма, едва губы ощутили вкус чужих губ. У мальчишки мигом закружилась голова, словно от большого глотка игристого вина, которое Зевран добыл где-то по пути, а потом ласково посмеивался, наблюдая, как быстро его маленького спутника уносит в алкогольные дали. То вино было прохладным, терпким, било в голову основательно и быстро, а его аромат затмевал собой всё, забивал все окружающие запахи, заполняя собой всё пространство. Зевран для Лива был каким-то особенным сортом вина. От него так же срывало крышу, так же заплетался язык и сбивалось дыхание, и точно так же его хотелось пробовать на вкус снова и снова, раз за разом втягивая ноздрями терпкий, ни с чем не сравнимый аромат.
Он свалился на спину на мягкую постель с чуть слышным вздохом - антиванец опустил его максимально аккуратно и бережно, словно хрупкую вазу, а потом так же нежно посмотрел в глаза. Скулы Лива моментально заалели, а сам он снова расплылся в той довольной, совершенно и безгранично счастливой улыбке, которой минутой ранее встретил своего любовника. Тёплые смуглые пальцы уже привычно и знакомо зарылись в мягкие непослушные кудри на голове мальчишки, спутанные ещё со сна, превратив и без того взъерошенного мага в совершенно растрёпанного воробья. Лив поймал его запястье, коснулся губами у основания кисти и мазнул носом по серединке ладони, блаженно щурясь. Кожа Зеврана пахла чем-то совершенно неуловимым, но уже настолько родным, что этот аромат мальчишка узнал бы из тысячи.
- Разве может мне наскучить что-то, когда ты рядом? - шаловливо и нежно произнёс Лив, потягиваясь, словно едва проснувшийся котёнок. Он вытянул свободную руку, напрягся и слегка выгнулся, от чего едва застёгнутая на пару пуговок рубашка Зеврана, и без того достаточно свободная, практически перестала скрывать всё, что скрывала раньше. Впрочем, Лив даже не пытался делать вид, что не этого добивался - он прекрасно знал, что совсем скоро рубашка ему не понадобится вовсе. Как минимум, до следующего утра. - Меня вполне устраивают эти маленькие уютные городишки, эти постоялые дворы. Здесь спокойно и мирно, а после всего, что окружало меня раньше, мне кажется, что о такой жизни я мог только мечтать.
Он не лукавил ни разу. С раннего детства окружённый пафосом, лоском, дорогими предметами и напыщенными, гордыми людьми, сейчас Лив ощущал себя по-настоящему свободным. Как раб, которому расщедрившийся хозяин дал свободу. Здесь, в этой маленькой таверне у черта на куличиках, затерянной в маленьком антиванском городке, утопающем в зелени, окружённом виноградниками и золотыми полями, окружённый только смуглыми улыбчивыми людьми с их певучим соблазнительным языком, лучшим на всём свете вином и сладостями, только здесь он дышал, наконец, полной грудью. Дышал и захлёбывался собственным счастьем - с чуть раскосыми медовыми глазами, тронутыми южным солнцем волосами и загорелыми сильными плечами. Только здесь и сейчас в мыслях Лива не было ничего совершенно - только Он. Он, эта маленькая таверна, весёлые птичьи голоса за окном и жаркое антиванское лето.
- Но если ты покажешь мне Антиву, я буду совершенно счастлив, - мальчишка улыбнулся снова, скользнул пальцами вверх по груди Зеврана, задержавшись лишь на пару секунд там, чтобы ощутить, как бьётся его сильное сердце под смуглой кожей, и едва ощутимо коснулся пальцами мочки заострённого уха, от чего несколько серёжек, продетых сквозь неё, тихо звякнули друг о друга. - Я почти не сомневаюсь, что столица ровно настолько же прекрасна, как ты о неё рассказываешь.
Зевран и правда рассказывал много. Он вообще говорил много, долго и потрясающе. Лив мог слушать его часами, пока они перебирались от одного городка к другому верхом на идущих рядышком лошадях и держась за руки. Зевран почти всегда рассказывал об Антиве - о праздниках, о винах, о традициях, но больше всего, конечно, о прекрасной столице. Каждый раз, когда антиванец заговаривал о ней, его глаза начинали завораживающе блестеть, и Лив видел, как дорог его сердцу этот город. Казалось, Зевран душу бы отдал за то, чтобы снова оказаться там, и хоть Лив пару раз пытался выяснить, отчего его занесло в такую даль от любимого города, ответа так и не получил. Зевран был поистине мастером слова, и зачастую уходил от ответов так ловко, что маленький маг понимал это только спустя какое-то время.
Игривый солнечный луч, до этого лежавший на полу и дверном косяке, теперь мягко освещал татуированную скулу Зеврана, ненавязчиво пересекая светлую бровь и уголок растянутого в улыбке рта. Лив облизнулся, и его сердце шумно бухнуло в груди снова. Он не мог, никогда не смог бы выразить словами всё то, что творилось сейчас в его душе. То, как безгранично он был счастлив, глядя в эти медовые ласковые глаза и ощущая прикосновения тёплых аккуратных пальцев на своей макушке. Со словами в такие моменты у него было совсем плохо, а хотелось сказать что-то такое... невероятное, правильное, что-то, что было бы куда сильнее обычных фраз. Кончик языка снова уже привычно защипало, а в голове вертелась одна-единственная донельзя банальная фраза, которая, тем не менее, вытеснила собой вообще все до единой мысли, что доселе ещё обитали в кудрявой голове маленького мага.
Вернее, фраза была не совсем одна. Ливу отчего-то казалось, что на всеобщем языке это звучит недостаточно... просто недостаточно. На родном и вовсе звучало колюче и неблагозвучно. Поэтому однажды, когда Зевран отлучился куда-то по делам, он пристал к усатому трактирщику, и уже тот перевёл его слова на антиванский. И вот это было как раз то, что нужно. Как раз то, что мальчишка чувствовал к своему спутнику, то, что должен был сказать в ответ на сотню милых и не всегда понятных прозвищ, произнесённых в его адрес с неизменной теплотой и нежностью.
Но вместо того, чтобы сказать это, Лив снова чуть заметно порозовел и подтянулся повыше, опёрся на локти и внимательно, с хитрым прищуром посмотрел в глаза любовника.
- И вовсе не хочу я, чтобы ты обижался, - негромко произнёс он, тонкими пальцами мягко очерчивая угольную линию на скуле эльфа. Уголки губ едва заметно вздрогнули в улыбке. - Так значит, ты  меня не оставишь? Никогда-никогда?
Сердце снова пропустило удар, и Ливу вдруг стало страшно. Жутко захотелось, чтобы Зевран свёл это в шутку, чтобы просто поцеловал, обнял покрепче и снова лишил возможности думать. Что-то в глубине души мальчишки задрожало, встрепенулось и напряглось. Он весь обратился в слух, хотя искренне постарался этого не выдать, глядя в глаза антиванца всё с той же лукавой улыбкой. В то время, как одна часть его мечатала, чтобы Зевран просто отшутился, другая стучала в висках навязчивой мыслью.
Скажи, что я не ошибся.

Отредактировано Ливерий Никс (2021-02-11 01:00:09)